Глаз времени

Коля был в восторге от города, первого более или менее современного места, которое им встретилось за все время пребывания в Мире. У него не было сомнений в том, что в будущем Бишкек мог бы стать базой для развития науки и промышленности. Криволапов стал добиваться от Йэ-лю, чтобы в город направили парламентеров с целью наладить дружеские отношения с его населением. Но никто не прислушался к его словам, и Коля заподозрил что-то недоброе: монголы не любили городов и умели делать с ними только одно. Сейбл не поддержала товарища в его стремлении защитить этот клочок цивилизации. Она сама вела сложную игру, поэтому просто наблюдала и чего-то ждала.

Коля не смог долго смотреть на то, что произошло дальше.

Монголы пришли ночью, в полной тишине, верхом на своих лошадях. Когда они начали атаку, то взревели тысячами глоток, их боевой клич и стук копыт в один миг захлестнули спящий город. Убийства начались на главной улице и вскоре захватили весь Бишкек, накрыв его волной кровопролития. Жители города были не в состоянии дать отпор изуверам, и дело кончилось несколькими безрезультатными выстрелами из антикварных винтовок.

Чингисхан велел привести к себе главу города живым. Мэр попытался укрыться с семьей в маленькой городской библиотеке, и здание было разрушено до основания. На его глазах монголы убили его жену и изнасиловали дочерей, после чего его самого забили насмерть.

В городе для монголов нашлось немного поживы. Воины сломали небольшой печатный станок местной газеты и повытаскивали из него все железо, чтобы впоследствии переплавить. У них была привычка уводить с собой из захваченных городов всех ремесленников и умелых рабочих, которые могли им позже пригодиться, но бишкекские часовых дел мастера, бухгалтеры либо юристы для кочевников ничего не значили. Нескольким мужчинам сохранили жизнь. Большинство детей и некоторых женщин помоложе забрали в неволю, многих женщин изнасиловали. Все это захватчики делали механически, безрадостно, даже когда насиловали. Просто… так поступали монголы.

Когда они закончили, то стали методично предавать город огню.

Уцелевших пленников увели за город в лагерь Чингисхана, где согнали в кучу и позволили оплакивать свою ужасную судьбу. Коле они напомнили классическую крестьянскую семью. Их жилеты и штаны, добротные юбки явно приглянулись монголам. Одну красавицу по имени Наташа, пятнадцати лет от роду, которая была дочкой трактирщика, припасли для самого Чингисхана. Император всегда забирал себе самых красивых женщин, многие из которых впоследствии от него забеременели. Чингисхан хотел забрать пленников с собой, потому что для этих уже пропавших душ всегда находилось применение: например, их можно было погнать в бой. Но когда хану сообщили, что пуля одного адвоката с дикими глазами посмела ранить члена Золотой Семьи, он велел лишить пленников жизни. Усталые мольбы Йэ-лю проявить милосердие остались неуслышанными. Женщины и дети приняли смерть смиренно.

К тому времени, когда монголы вновь двинулись в путь, от города остались одни дымящиеся руины. В нем теперь почти не было зданий, от которых сохранилось хоть что-то, кроме фундамента. После себя кочевники оставили небольшой холм из отрезанных голов, искаженные мертвые лица многих из них заставляли сердце обливаться кровью — уж больно молодыми они были. Прошло несколько дней, и Чингисхан приказал своему арьергарду вернуться в город. Добравшись туда, воины обнаружили, что кучке жителей Бишкека удалось избежать резни, спрятавшись в подвалах и прочих укрытиях. Монголы окружили их и предали смерти, немного перед этим потешившись.

Сейбл оставалась равнодушной, наблюдая за этими зверствами, ее лицо было бесстрастно. Что касается Коли, то после Бишкека ему стало ясно, что он должен сделать.

29. Вавилон

Понадобилось два месяца, чтобы достичь Персидского залива. Отсюда Александр намеревался быстро добраться до Вавилона по суше. Вперед он выслал авангард из тысячи воинов, с которым послали Евмена, Гефестиона и остальных. Байсеза с товарищами добились того, чтобы их тоже отправили с ними.

Потратив день на высадку и сборы, авангард выступил в направлении Суз. Этот город Александр сделал административным центром покоренной Персидской империи. Сам царь был еще слишком слаб, чтобы ехать верхом или идти пешком, поэтому находился в повозке под пурпурным навесом, окружаемый сотней мерно чеканящих шаг верных гипаспистов. Они достигли Суз без происшествий, но это были не те Сузы, которые помнил Александр.

Топографы Александра были в полной уверенности, что это было то самое место, посреди равнины, поросшей скудной растительностью. Но теперь ничто не говорило им, что здесь вообще когда-то находился город. Вполне могло оказаться, что они стали первыми людьми, оказавшимися здесь.

С мрачным лицом к ним подошел Евмен.