Глаз времени

Байсеза подошла к Глазу. В неровном свете масляных ламп она могла видеть на его поверхности собственное искаженное отражение, которое делало ее лицо огромным, словно другая Байсеза, которая находилась в Глазе, подобно рыбке в банке, подплыла к стеклу. Байсеза не ощущала тепла. Не было и следа той энергии, которая смогла распотрошить этот зал. Лейтенант подняла руку и приблизила ее к Глазу. Сделав так, она почувствовала, словно давит на какой-то невидимый упругий барьер. Чем сильнее она давила, тем сильнее ее отталкивало. Также она чувствовала, что ее немного отводит в сторону.

Джош и Абдикадир смотрели на нее с тревогой. Американец подошел к ней.

— Ты в порядке, Биз?

— Ты тоже это ощущаешь?

— Что?

Она продолжала смотреть на сферу.

— Э… Присутствие.

— Если это и есть источник электромагнитных сигналов, — сказал Абдикадир, — которые мы отслеживали…

— Теперь я их слышу, — прошептал телефон у нее из кармана.

— Это что-то большее, — сказала она.

Ей казалось, что в Глазе что-то было. Сознание. Или, по крайней мере, настороженность, всеобъемлющая настороженность, которая непреодолимо влекла ее к себе. Но Байсеза даже не понимала, откуда она это знала. Женщина повертела головой, и ощущение странного присутствия развеялось.

Лицо Емена было мрачнее тучи.

К удивлению Байсезы, он поднял с пола золотой предмет, занес его над головой, как дубину, и опустил на поверхность неподвижного Глаза. Дубина отскочила, а на нем не было и следа от удара.

— Что ж, возможно, это высокомерное божество из Глаза найдет в Александре, сыне Зевса-Амона, куда более серьезного противника, чем был Мардук, — он повернулся к ним. — У нас много дел. Мне понадобится ваша помощь и знания.

— Нам нужно использовать город в качестве базы… — предложил пуштун.

— Это понятно.

— Отдайте приказ воинам войти в город. Следует позаботиться о провизии и припасах. Нужно создать пожарные и ремонтные команды, а также организовать дозоры.

— Если половина жилых кварталов исчезла, то нам придется долго все отстраивать, — сказал Джош.

— Думаю, какое-то время мы будем вынуждены жить в палатках, — уныло заметил Абдикадир.

— Мы пошлем лазутчиков в деревни, — сказал Евмен. — Мы заставим крестьян вылезти из своих грязных хижин, а если они не захотят этого сделать, то заберем их земли себе. Уж не знаю теперь, лето ли сейчас или зима, но это не важно. В Вавилонском царстве можно выращивать урожай круглый год, — он взглянул на неподвижный Глаз. — Мой повелитель собирался сделать этот город столицей своей империи. Значит, так тому и быть… Возможно, он станет также столицей и всего нового мира…

Тут в зал влетел Кейси. На его лице была обеспокоенность.

— Мы получили сообщение, — сказал он.

Байсеза вспомнила, что как раз наступило время связи с космонавтами.

— От Коли и Сейбл?

— Да.

— Так это замечательно.

— Боюсь, что нет. У нас неприятности.

31. Разбитая радиостанция

Укладывая багаж, который монголы разрешили Коле взять в путешествие через континент, Коля не забыл захватить с собой и любительскую радиостанцию с «Союза». Его внутренний голос постоянно напоминал, что Сейбл, которая давно успела потерять интерес к своей находке, об этом прознать не должна. И теперь Коля был рад тому, что послушался его. Когда Чингисхан разбил основной лагерь в нескольких десятках километров от Вавилона, космонавт достал прибор и принялся настраивать его на работу.

Вопреки его ожиданиям, сделать это оказалось несложно. Стражники Йэ-лю были настороже, но они не имели ни малейшего понятия о том, что Криволапов делал со всеми этими загадочными ящиками, проводами-веревками и чем-то напоминающими паучьи лапки антеннами. Труднее (но жизненно важно) было ухитриться удержать его намерения в секрете от Сейбл, хотя бы еще на несколько часов.

Коля понимал, что у него будет лишь одна попытка. Он молился, чтобы канал передачи был хороший и чтобы Кейси услышал. Канал передачи его надежд не оправдал: очевидно, после Слияния ионосфера была не в порядке и сигнал глушили атмосферные помехи, щелчки и треск, а вот Кейси действительно вышел на связь в назначенное время, о котором они заранее договорились, когда «Союз» еще кружил над планетой. Каким же невероятным казалось теперь Коле то навеки потерянное прошлое. Он ничуть не удивился, узнав, что Кейси и остальные ушли в Вавилон: отправиться туда было разумным решением, и они обсуждали эту возможность, когда космонавты еще были на орбите. Но он был потрясен, когда Кейси сообщил ему, кто присоединился к ним в их путешествии, — поражен, но обнадежен, так как в Мире все-таки нашлась сила, способная противостоять Чингисхану.

Коля горел желанием продлить их сеанс связи и подольше послушать этого человека из двадцать первого века, из его времени. В тот момент он чувствовал, что Кейси, которого он никогда не видел, стал ему самым близким другом на свете.