Глаз времени

Но времени у него было в обрез, а выбора и шансов вообще не было. Он рассказывал и рассказывал американцу обо всем, что знал: о Чингисхане, о его войске, способах ведения войны, а также о Сейбл, о том, что сделала эта женщина, и о том, на что еще была способна.

Он не замолкал ни на секунду. Оказалось, что он проговорил полчаса. Затем появилась Сейбл и привела с собой двух огромных стражников, которые оттащили его от радиостанции и обратными концами своих копий быстро разбили прибор.

32. Военный совет

Лазутчики Александра доложили, что передовой отряд монголов находится всего в нескольких днях пути от города. К удивлению советников, царь приказал готовиться к переговорам.

Александр пришел в ужас, когда услышал рассказы Байсезы и остальных о зверствах, которые чинили монголы во время своих походов. Да, сам он был кровавым завоевателем, но он преследовал цели гораздо большие, чем простое обогащение. Его намерения, бесспорно, носили куда более утонченный характер, чем у Чингисхана, жившего спустя пятнадцать веков после македонца. Царь решил противостоять монголам. Но в то же время он вынашивал идею создать нечто новое в этом пустом мире, а не разрушать наследие старого.

— Мы, наши союзники в красных мундирах, пришедшие из-за океана, и эти кочевники из пустынных земель Азии — все пережили смешение времен и пространства, эти чудеса, которые не дано понять ни одному человеку, — обратился он к своим советникам. — Так разве нельзя поступить иначе, кроме как резать друг друга? Разве нам нечему друг у друга поучиться, не одним лишь хитростям ведения войны?

Поэтому в лагерь монголов отправились послы с дарами и подношениями, которые должны были наладить диалог с вождями кочевников. Им в сопровождение была дана внушительная сила из тысячи воинов под командованием Птолемея.

Македонец Птолемей был одним из ближайших соратников царя и его другом детства. У этого воина было суровое лицо, он был мрачен, немногословен, но, несомненно, очень сообразителен. Возможно, это был хороший кандидат для столь деликатной миссии: телефон рассказал Байсезе, что в иной реальности Птолемей, при дележе территорий империи после загадочной смерти Александра, стал бы правителем древнего Египетского царства. Но пока велись приготовления к отъезду послов к монголам, Птолемей бродил по коридорам царского дворца мрачнее тучи, что натолкнуло ее на мысль, что его участие в этой рискованной и, скорее всего, смертельно опасной миссии было как-то связано с нескончаемыми закулисными интригами между приближенными Александра.

По совету Абдикадира капитан Гроув отправил вместе с послами несколько британских солдат во главе со знающим свое дело капралом Бэтсоном. Также прозвучало предложение послать к монгольским военачальникам одного из группы Байсезы, раз уж были высказаны предположения, что организатором монгольской агрессии могла оказаться Сейбл. Но Александр выступил против этой идеи, объясняя свое несогласие тем, что его соратников из двадцать первого столетия было слишком мало, чтобы ими рисковать в таком непредсказуемом деле, и это действительно было правдой. Все же, воспользовавшись подсказкой Евмена, Байсеза набросала короткое письмо и дала его Бэтсону, чтобы тот передал его Коле, если вдруг встретит космонавта.

Посольский отряд выступил из ворот Вавилона и направился на восток. Македонские офицеры были в парадных доспехах и плащах ярко-пурпурного цвета, а капрал Бэтсон со своими подчиненными — в килтах и саржевых мундирах. Процессию сопровождали звуки труб и барабанов.

Александр был закаленным в сражениях полководцем, поэтому, даже надеясь на мир, приказал готовиться к войне. В Вавилоне собрался военный совет, на который позвали также Байсезу, Абдикадира, Кейси, капитана Гроува и нескольких его офицеров.

Как и ворота Иштар, дворец правителей Вавилона стоял на платформе, возвышавшейся над долиной реки примерно на высоте в пятнадцать метров, поэтому из него был хорошо виден город и его окрестности.

Сам дворец представлял собой потрясающее зрелище, даже в глазах человека двадцать первого века, каким была Байсеза, он казался непристойной демонстрацией богатства, могущества и тирании. Направляясь к центру дворцового комплекса, они проходили мимо террасированных садов, разбитых на крышах зданий. Деревья выглядели достаточно здоровыми, а вот трава — немного желтой, а цветы совсем зачахли. Было видно, что после Слияния о садах никто не заботился. Но дворец был символом города и нового царствования Александра, поэтому в нем повсюду господствовала великая суета и движение, создаваемое проносившимися туда-сюда слугами с едой и кувшинами холодной воды. Байсеза узнала, что здесь совсем не было рабов, а всю работу делали бывшие высокопоставленные вавилонские сановники, возвратившиеся в город из деревень, в которых прятались, в надежде, что новый правитель их помилует. Перед последствиями Слияния они проявили трусость, и царским приказом были переведены в слуги.