Глаза чужого мира. (Томск, 1991)

Через несколько минут раздался скрип деревянного блока: веревочную лестницу спустили вниз на конце каната, к которому она была прикреплена. Поглядев вниз, Кугель увидел, что ему собираются поднимать подушки. Тяжелая веревка, к которой была привязана лестница, прошла через блок и появилась тоненькая веревочка, совсем как шнур, и именно на этом шнуре были подняты подущки. Кугель посмотрел на них с неодобрением: они были старые и пыльные и вовсе не того качества, о котором он говорил. Нет, видимо, ему придется все же настоять, чтобы его снабдили приличной меблировкой! Хотя, возможно, гетман прислал эти подушки с самыми добрыми намерениями, чтобы ему было на что облокотиться, пока он не пришлет в купол новые, более роскошные. Кугель кивнул головой: скорее всего, именно так оно и было.

Он оглядел окрестности. Магнаца нигде не было видно. Он несколько раз взмахнул руками, прошелся взад и вперед и пошел посмотреть на площадь, где он ожидал увидеть рабочих, занятых выполнением его заказа. Но ничего подобного он не увидел. Люди шли по площади как ни в чем не бывало, явно по своим собственным делам. Кугель пожал плечами и еще раз отправился осматривать окрестности. Как и раньше, Магнаца нигде не было видно. Вновь он поглядел вниз на площадь. Он нахмурился и скривился: неужели это его молодая жена Марлинка шла мимо в компании молодого человека?! Он посмотрел сквозь оптическое приспособление на изящные пышные формы: это действительно была его Марлинка, а молодой человек, который держал ее за локоть с такой наглой интимностью, был тем самым охотником, невестой которого она раньше была. Кугель в ярости ударил себя по челюсти. Такое поведение не могло дальше продолжаться! Когда Марлинка придет к нему, он выскажет ей все, что он думает по этому поводу.

Солнце достигло своего зенита; шнур задрожал. Посмотрев вниз, Кугель увидел, что к нему поднимается корзина с пищей, и потер руки от удовольствия.

Но в корзине, когда он поднял салфетку, были только полбуханки хлеба, кусок жесткого мяса и бутыль плохого вина. Кугель в недоумении уставился на эту жалкую пищу и решил на несколько минут спуститься вниз, чтобы восстановить справедливость и показать им, что его не проведешь. Он откашлялся и крикнул, чтобы ему подали лестницу. Казалось, никто не услышал его. Он крикнул громче. Один или два жителя посмотрели наверх с нескрываемым любопытством и продолжали как ни в чем не бывало идти по своим делам.

Кугель сердито дернул за шнур и вытащил его через блок, но на его конце не появилось ни толстой веревки, ни веревочной лестницы. На конце тонкого шнура была петля, а сам он мог выдержать вес не более чем небольшой корзинки с пропитанием.

Кугель задумчиво уселся на подушки и принялся обдумывать свое положение. Затем, направив оптическое приспособление на площадь, он стал искать гетмана, единственного человека, к которому он мог обратиться за удовлетворительными объяснениями.

Ближе к вечеру Кугелю посчастливилось увидеть, как дверь в таверну открывается, и гетман заплетающимися шагами выходит оттуда, явно прилично нагрузившийся вином. Кугель изо всех сил крикнул ему вниз. Гетман остановился, огляделся вокруг, чтобы сообразить, кто это ему кричит, недоуменно покачал головой и продолжал идти через площадь.

Солнце золотило своими лучами озеро Булла, водовороты и омуты виднелись в нем черными кругами. Прибыл ужин Кугеля: горшок вареных овощей и миска свинины. Он осмотрел пищу почти без всякого интереса, затем опять подошел к краю купола.

— Поднимите мне лестницу! — крикнул он. — Наступает ночь! А когда нет света, нет смысла наблюдать ни за Магнацем, ни за кем другим.

Как и прежде, никто не обратил на его слова ни малейшего внимания. Внезапно Фрикс как бы учуял, что что-то не так и несколько раз дернул Кугеля за печень.

Кугель провел очень плохую ночь. Когда жители Булла навеселе выходили поздно из таверны, Кугель обратился к ним, прося обратить внимание на то, что его совсем позабыли, но, как и раньше, никто, по-видимому, даже не слышал его.

Над горами появилось солнце. Завтрак Кугелю подали довольно приличный, но, конечно, его и сравнить нельзя было с той роскошью, о которой говорил ему Гулам Вискод, лживый гетман Булла. В ярости Кугель принялся кричать приказы людям, стоявшим внизу, но никто не обратил на него ни малейшего внимания.

Он на несколько секунд задержал дыхание, потом выдохнул воздух и расслабился: видимо, ему самому нужно было выкручиваться, как только он сможет. Ну и что с того, в конце концов. Разве просто так его назвали бы Кугелем Разумником?! И он стал придумывать различные планы, как можно спуститься с наблюдательной башни.