Глаза и уши режима: государственный политический контроль в Советской России, 1917–1928

Раздел сводки, обозначенный как «информационные сведения вне полосы отчуждения», нацеливал транспортных чекистов на освещение настроений населения (крестьян, кулаков, середняков и сельской интеллигенции), в особенности их отношения к советской власти и компартии. При этом требовалось сообщать о контактах железнодорожных учреждений с местными волисполкомами, посевкомами и Советами, а также о недостатках в работе кооперативов [300]. Понятно, что качественно готовить такую сводку каждые две недели было, конечно, невозможно. Все виды сводок ВЧК направлялись руководителям государства: В. И. Ленину, Л. Д. Троцкому, А. И. Рыкову и др. — и обязательно в ЦК РКП(б).

Необходимо подчеркнуть, что именно здесь, в ЦК РКП(б), было сосредоточено руководство всей работой по организации политического контроля. Сюда поступали все виды информационных сводок, просьбы о направлении работников в соответствующие учреждения, предложения о лучшей организации тех или иных учреждений политического контроля. В январе 1920 года Особый отдел ВЧК просил «откомандировать в его распоряжение пять партийных товарищей для работы в информационном отделе» [301].

В отдельных случаях, особенно когда дело касалось занимающих достаточно высокие посты, в ЦК направлялись меморандумы перлюстрированных писем с информацией о правонарушениях последних. Так, в июне 1920 года Отдел военной цензуры переслал сюда запрос Самарского губернского военно-цензурного отделения, перехватившего письмо Я. Г. Горина, начальника Особого отдела 4-й армии, в Москву с просьбой прислать знакомого с подложным удостоверением для вызова приготовленных 20 пудов муки. ВЦО Самарской губернии просило от своего начальства «дать соответствующие разъяснения на случай, если в дальнейшем будут таковые повторяться с лицами, каковыми являются отправители письма».

Отдел военной цензуры тоже не стал принимать самостоятельного решения, а передал все в ЦК РКП(б). Здесь появилась резолюция: «Послать копию всей переписки [в] Особый отдел ВЧК» [302]. Судя по дальнейшей биографии Я. Г. Горина, никакого наказания не последовало.

В сентябре 1919 года новый начальник Регистрационного (Разведывательного) управления РВСР Т. П. Самсонов направил в ЦК РКП(б) доклад о положении в подведомственном ему учреждении. Давая характеристику задач военной цензуры, он отмечал, что она «безусловно, является по своему смыслу органом розыскным», и предлагал отделить ее от Региструпра, придать или Особым отделам, или выделить в самостоятельное ведомство [303]. Вслед за этим Оргбюро ЦК дважды, 10 и 13 октября 1919 года, обсуждало вопрос о военной цензуре.

В результате было решено «укрепить» руководство столь важным органом. Начальником отдела военной цензуры стал Н. Н. Батурин, остававшийся одновременно заведующим подотделом печати ЦК [304]. В некоторых случаях аппарат ЦК выступал как непосредственный организатор политического сыска. В октябре 1920 года управляющая делами ЦК Г. К. Флаксерман направила в Политуправление РВСР выписку из информационного бюллетеня Петроградской ЧК о том, что кандидат в члены партии, командир отдельного батальона ВОХР Мартынец «определенный противник Соввласти», со ссылкой на его разговоры для расследования [305].

Особые отношения в эти годы начинают складываться в деле политического контроля за населением между ЦК РКП(б) и ВЧК. В 1918 году партийное руководство первоначально пыталось не допустить переплетения функций партийного комитета и ЧК. Когда партийный коллектив при Владимирском пороховом заводе решил поселить коммунистов «в квартиры обывателей с целью следить за политическим направлением», Секретариат ЦК писал им, «что это дело исключительно ЧК, а не партийного комитета» [306]. Но одновременно в связи с критикой деятельности органов ЧК в советской печати Бюро ЦК 19 декабря 1918 года постановило, что «на страницах партийной и советской печати не может иметь место злостная критика советских учреждений, как это имело место в некоторых статьях о деятельности ВЧК, работы которой протекают в особо тяжелых условиях» [307].

Естественно, что особое значение придавалось слежке внутри Красной армии. В частности, в связи с преобразованием ряда частей в «трудовые армии» 19 февраля 1920 года появился приказ ВЧК «О чекистском обслуживании трудовых частей», в котором предлагалось «усилить наблюдение <…> поставив на должную высоту агентуру и информацию» [308].