Глаза ночи

— Я нашла вас, не так ли? Ваше тайное место встреч? Я сомневаюсь в том, что это могли бы сделать многие другие.

Шепот невольного признания пронесся по кругу. Это была правда. Никто из просителей никогда не появлялся перед ними без приглашения, кроме этой женщины. Никто не мог обнаружить это их самое тайное и удаленное место, кроме этой Бренвен.

Новый голос, низкий и хриплый, но, несомненно, женский, спросил:

— Откуда ты получила способность Видеть?

— Я родилась с ней.

Женщина настаивала.

— Тогда почему ты небогата? Почему ты не использовала этот дар в своих целях?

Бренвен заколебалась. Она не была готова к подобному вопросу. Материальное богатство не волновало ее настолько, что она даже не задумывалась над этим вопросом. Медленно, запинаясь, она ответила:

— Мне не хватает практики в использовании моей силы. У меня никогда не было поддержки такой группы, как ваша. У меня не было учителя, Мастера.

Эти слова, хотя и были правдой, бросили темные тени соблазна на свет, который окружал ее сознание.

Энергия, которую Бренвен считала физическим выражением ее Света, предупреждающе пульсировала. Эти люди были могущественны. В данный момент они сдерживали свою силу по причине своего любопытства. Но если они были теми, кого она в них подозревала, они могли соблазнять и развращать. Они могли протиснуть свои эгоистичные, обманчивые видения сквозь мельчайшие щели в ее духовной броне. Они могли отравить ее душу. С другой стороны, если она будет стремиться к поставленной цели, и они обнаружат, что она захотела присоединиться к ним только для того, чтобы узнать их секреты, с тем чтобы потом разоблачить их, они, конечно же, убьют ее.

Орсон пошевелился. По той властности, с которой он поднял свою руку, и по тому, что он первый нарушил свою неподвижную позу, Бренвен почувствовала уверенность в том, что он был их лидером. Его голос больше не был нейтральным, а стал угрожающим:

— Твоего ясновидения недостаточно для того, чтобы быть принятой в эту группу избранных, даже притом, что ты смогла найти нас. Если же ты обладаешь другими силами, ты должна продемонстрировать это. Не рассказать, а показать нам.

Внезапно Бренвен поняла, что, если она не убедит этих людей принять ее, они убьют ее просто потому, что она проникла в их святилище. Один за другим они задвигались, зашевелились, наклонились вперед на своих похожих на троны креслах. Их глаза жадно блестели под капюшонами.

— Показать, показать, показать! — Слово пронеслось по кругу и превратилась в заклинание. — Показать! Показать! Показать!

Бренвен закрыла глаза. Картины тридцати восьми лет ее жизни пронеслись в ее сознании: времена, когда она прикоснулась к энергии, которая пронизывает землю и скалы и все живые существа, времена, когда казалось, что древнее знание о том, как использовать эту энергию, присутствует в ней; она услышала голос своего старого друга Гарри, который сказал двадцать лет назад: «Сила делать и изменять, вызывать и связывать!» Ее тело раскачивалось от воспоминаний об этой силе.

— Показать! Показать! Показать!

Бренвен подняла руки. Она открыла глаза, но больше не видела зала Ложа Орсона. Она видела только свой собственный Свет и чувствовала, как его энергия растет, пронизывает все ее тело. Вместе со светом пришло тепло. Подошвы ее стали горячими, внутри она вся пылала, руки и ноги излучали тепло, а лоб полыхал. С силой молнии она швырнула во вселенную свою беззвучную мольбу: Помогите мне!

Пение вокруг прекратилось. Даже воздух казался заряженным. Что-то происходило в этой комнате — без ритуала, без символов, без слов. Они все чувствовали это. Орсон испытывал презрение; двое или трое других — страх.

Некоторые, чье внутреннее зрение было более острым, видели, как вокруг этой женщины Бренвен обвивается тонкая сияющая нить. Здесь, где только Другие устраивали ветер, сейчас ветер взвивался вокруг Бренвен. Он развевал складки ее балахона, отбрасывая назад длинные черные волосы от ее разгоревшегося лица. Ветер, вызванный Бренвен, как буря, промчался по кругу, вцепляясь в балахоны, срывая с голов капюшоны, перехватывая дыхание.

Бренвен чувствовала не только поднятый ею ветер, но и нечто большее. Вибрирующая энергия древних пронизывала всю ее целиком — тело и душу. Она подняла руки еще выше и сжала кулаки, собирая в них свою гудящую энергию.

— Ортис ан арах! — выкрикнула она слова, всплывшие из древней памяти, и разжала пальцы.

Свет затопил комнату. Лампы в канделябрах засветились, огромные бревна, лежащие в камине, занялись и вспыхнули. Сверкающие электрические дуги танцевали между балками потолка, ослепительно отражаясь в стеклах световых люков.

Стоя в центре этой бури света, Бренвен опустила руки и скрестила их на груди, положив ладонь на плечо другой руки. Ее голова поникла, и волосы, как занавес, упали ей на лицо. В то время как она произносила про себя беззвучные слова благодарности, огни в канделябрах потускнели, искры, не принеся никакого вреда, упали на пол, а бревна в камине зашипели и погасли.