Глаза пропасти

— Всё гораздо сложнее, Колин, — Маршан наконец-то обернулся и посмотрел на меня. Смотрел он как-то хмуро и неприветливо. — Словесный портрет этого вашего толстяка передали дежурным машинам и разослали во все отделения. Проблема не в этом. Проблема в станционном видео. Лилльские ребята минут двадцать назад просмотрели его в станционном пункте наблюдения. Выходит так, что у всех работников станции, которые были на платформе — а их было человек шесть — абсолютный провал в памяти. Видео чётко показало, каким образом на перроне появились стреляные гильзы.

— Нетрудно догадаться. Тот самый толстяк и стрелял?

— Я же сказал, Колин, — всё гораздо сложнее… Там действительно был этот… полный человек. Он очень искусно маневрировал по перрону. Ни одна из камер не зафиксировала его лицо с достаточной степенью чёткости. И дело не только в качестве изображения. Ребята сказали, что он всё время под плохим углом находился, или же голову опускал, или шагал слишком быстро. Хуже другое: он не просто в воздух стрелял, как мы и подозревали. Он выстрелил в женщину. Судя по видеозаписи, по крайней мере два раза.

— Как выглядела женщина? — я тут же пожалел об этом вопросе. К счастью, Маршан был увлечён собственным драматическим пересказом и не обратил внимания на нелогичную неуместность моего интереса.

— Со скидкой на качество записи, не то, чтобы привлекательно… Шесть из десяти — максимум… — как и положено французу, Маршан понял мой вопрос однобоко. — Но её хотя бы можно было разглядеть! Высокая блондинка, скорее крашеная. Волосы длинные, с перманентом. Длинная шея. Большой нос. На вид — лет тридцать пять-сорок. Вы её на перроне не видели?

За эти полдня я устал удивляться и поражаться. Раз никто, кроме меня и истеричного проводника Такера, не видел Ди, то почему Южени номер два должна была появиться на видео в соответствии со своей внешностью? Будем благодарны объективам, что она вообще присутствует в кадре. Возможно, что видеокамеры тоже сошли с ума. И пусть. Лучше они, чем я.

— Нет, не видел, — сказал я сущую правду. — И что было дальше?

— Наш коллега из Лилля утверждает, что она была одета в форму Евростара. Что не имеет никакого смысла. Почему проводница Евростара вдруг покидает поезд и не торопится на него вернуться, когда состав трогается? Более того, согласно моему коллеге, она зачем-то бросилась ему на шею.

— Простите?

— Обнимать его стала. Вашего толстяка. Не чужой он ей был, судя по всему. Мой коллега из Лилля сказал, что она чуть ли не плакала у него на груди… Вот тогда он достаёт пистолет и стреляет в проводницу. Как вам это в качестве драмы? Затем аккуратно кладёт её на перрон, прячет оружие и удаляется. Причём ещё кому-то в поезде машет ручкой. Проходит некоторое время — перрон пуст, женщина лежит без движения. Потом дежурный по станции идёт мимо. Чуть не наступил на убитую женщину. И даже взглядом её не удостоил. Мой коллега его долго тряс, но дежурный клянётся, что на перроне посторонних тел не наблюдалось.

— То есть как?

— То есть вот так. Я тоже не могу поверить. Но мой парень сказал, что обходчики и прочий персонал, который был вокруг да около перрона, подтверждают его слова. Не было там никакой женщины. И толстяка с пистолетом не было.

— А пятно крови? Его-то увидели! Вам не кажется, что там, в Лилле, у всех какая-то массовая проблема со зрением? А вдруг раненая женщина там до сих пор лежит? И все вокруг неё ходят, как будто так и надо. Что вы качаете головой, Николя? Я, между прочим, серьёзно. Вы знаете, например, что человеческий мозг способен избирательно видеть… точнее обрабатывать информацию, поступающую через… через, по-моему, зрительный нерв. То есть, может увидеть и передать, куда следует. А может и не обработать… И человек, как бы, не будет замечать некоторые вещи… — в заключительной тираде господина Ди было ещё что-то про соседей из подвала, но я решил не рисковать с дальнейшим цитатами.

Маршан развернулся на все 180 градусов и одарил меня совсем тяжёлым взглядом.

— Юмор в данной ситуации просто неуместен, Колин. Лучше послушайте, что он мне дальше рассказал. Эта женщина продолжает лежать на перроне, а вокруг неё время от времени ходят станционные служащие. Полная идиллия. Камеры регистрируют эту ситуацию с разных точек и расстояний. Проводница не подаёт признаков жизни. Спустя примерно пять минут на перроне появляются три женщины, слаженно подхватывают тело — за руки, за ноги — и уносят.

— Куда?

— Вот именно: куда… Согласно моему коллеге, который просмотрел видео с камер в здании вокзала, — через всю станцию и на выход. Там они кладут тело в мини-грузовичок и отбывают в неизвестном направлении.

— Номер машины?

— Удачно заляпан грязью. Это сейчас, в сухой сентябрь.

— Но ведь на самой станции полно народу!!!