Глаза цвета стали

На это я ничего не ответил. Самое время проверить на практике свои новые умения, что я приобрел на снайперских курсах, на которые потратил четыре месяца своей жизни. Задержав дыхание, взял необходимую поправку на ветер. Выровнял прицел и мягко нажал спусковой крючок. Хлесткий, словно удар плетки, выстрел выплюнул кусочек свинца и отправил его в свободный полет. Я с восторгом увидел, как пуля отстрелила зомби верхушку черепа, разбрызгав по всей траве фрагменты его содержимого. Еще немного постояв на подгибающихся ногах, некроморф завалился спиной назад. Больше он не двигался, и вряд ли когда-нибудь еще раз оживет. Жители теперь смогут кремировать тело.

Стоящий позади стражник одобрительно похлопал меня по плечу.

– Прямо в яблочко! Здорово стреляешь, командир.

Еще немного понаблюдав за кромкой леса, я отдал винтовку и вернулся к друзьям.

– Что там было? – поинтересовался Антон. – Анна совсем плоха…

Я как можно беспечней махнул рукой:

– Да так, ничего особенного, рядовой мертвяк. Нет, но ты представляешь, с первой же попытки угодил ему прямо промеж глаз! – похвастался я, стараясь не замечать мучения на лице спутницы Антона. Она меня все больше раздражала, и зачем он только поволок ее с собой?

Далекое стрекотание в небе привлекло всеобщее внимание. Над верхушками деревьев появился раскрашенный в тигровые полосы транспортник Ми-8, летящий с ленивой грацией, едва не касаясь брюхом верхушек деревьев. Пилоты, еще немного покружив над плоскими крышами домов, принялись выполнять маневр захода, стараясь при этом не задеть винтом ветряки. Все жители города, позабыв про повседневные дела и заботы, стали стягиваться к центральной площади, с немой надеждой во взоре наблюдая за висящим в небе пришельцем. Винтокрылая машина с полустертым от времени государственным триколором и буквами МЧС РФ, медленно опускалась на посадочную площадку, подняв вокруг себя облако пыли.

– Словно небожители, посетившие несчастных дикарей, – мрачно озвучил мои мысли Антон, сплюнув на землю. Отдав мне ранец с радиостанцией, взял на руки девушку. – Скоро мы будем дома, маленькая, потерпи еще немного.

Я отвернулся, ощутив, как откуда-то незаметно выползло незнакомое ранее чувство зависти. Мой друг нашел свою любовь, и все это – невзирая на творящийся вокруг нас ад. А вот когда я последую его примеру и снова научусь любить, можно только гадать. Этого чувства я больше всего желал и страшился. Страшился потерять в брызгах крови или блеске когтей охотника.

В какой-то миг, когда шасси вертолета коснулись деревянной площадки, нервы жителей не выдержали. С мрачной решимостью, от которой стыла кровь в жилах, толпа слепо устремилась сквозь оцепление ополченцев прямо к вертушке. Обеспокоенный бортстрелок высунул сквозь проем овального люка авиационную пушку и дал предупредительный залп поверх голов, но это никого не остановило. Безумные лица уже были в нескольких метрах от нас. Пилот нетерпеливыми жестами подгонял, чтобы мы поскорее забирались внутрь.

– Берегись! – заорал я спутникам, когда увидел, что через миг нас сомнут и растопчут.

Пилоты стали готовиться к экстренному взлету, даже невзирая на то, что два разведчика еще оставались на земле. Оттолкнув ногой ближайшего мужика с диким блеском в глазах, я второго отоварил коленом в промежность, а третьего прикладом по лицу. Давая время спутникам запрыгнуть внутрь, я совершенно не задумывался о собственном благополучии. Антон с девушкой успели забраться по складной лесенке в люк, когда вертолет медленно и словно нехотя оторвался от деревянного настила и стал подниматься. Я понимал, что времени у меня совсем нет, поэтому без всяких угрызений совести наступил ногами на кого-то, упавшего на спину, и одним рывком накинул автоматный ремень на переднее шасси. Могучая сила, выдернув меня из беснующейся толпы, потащила вверх, под мольбы, плач и выкрики проклятий. Вертолет, грузно обогнув сторожевую вышку, стал медленно набирать высоту, пока я все это время болтался под его брюхом, как наживка для акулы. Вцепившись в автомат обеими руками, я со страхом косился на проносящийся под ногами лес и глубокие расщелины, где среди маленьких водопадов влажно блестели острые зубы черных вулканических камней. Радиостанция неудержимо тянула вниз, но скинуть ее со спины я не мог и не хотел – за нее мне голову по возвращении на базу точно оторвут.

– Держись, приятель, упасть мы тебе не дадим…

Я задрал голову вверх и увидел в открывшемся люке ухмыляющегося Антона и бортстрелка в белом шлемофоне. Стрелок спустился на лебедке внутри стальной корзины, куда помог мне забраться, после чего нас обоих втащили внутрь вертолета.

– Надеюсь, ты не думал, что будешь жить вечно? – с усмешкой выкрикнул Антон.

– Я всегда считал, что упасть с вертушки и сесть задом на елку – не моя карма. Как же я был близок к этому, ты даже не представляешь.