Глаза цвета стали

– Не кипятись, Дима, – примирительно проворчал полковник. – Я прекрасно понимаю твои чувства, но мы ничем не можем им сейчас помочь. Хочешь бросить в самое пекло еще и наших парней?! Ни я, ни кто-либо другой из Совета не даст такой приказ. Генерал Воронин вообще предлагает поднять в небо бомбардировщики и сравнять Северный с землей. Сделаю все возможное, чтобы убедить совет отправить вам подкрепление даже в ущерб обороны Гнезда, но ничего не обещаю. Мой голос в последнее время слишком слаб, его могут и не услышать. Я не должен тебе это говорить, но многие в Совете лишь для вида создают вокруг себя кипучую деятельность, а в реальности уже давно простились с жизнью. Мы в шаге от полного поражения, а помощи ждать неоткуда как и пути отступления. Эвакуация с острова так же невозможна – кругом территории захваченные некроморфами. Мы будем сражаться, но финал предрешен.

– Ни хрена еще не предрешен! – рявкнул я и оборвал связь.

Я снова приложился к фляжке, ощущая пустоту в душе. Полковник прав, мы обманываем сами себя, пытаясь создать бурю в стакане, в котором давно закончилась вода. Мы выдохлись в тот момент, когда небеса затянули свинцовые тучи и та планета что мы знали, погибла под ударами неведомых нам сил. Кем же мы на самом деле оказались со всеми своими машинами и технологиями? До смерти напуганными неудачниками, которые кинулись сметать припасы с прилавков, запасаясь, солью и сахаром в надежде пересидеть шторм тихой сапой. Мы позабыли про свою силу, что делала из нас людей. Могучие герои-одиночки это конечно лишь красивые мифы, настоящая сила людей только в единстве. Я выполню свой долг, и буду защищать представителей своей расы. Последняя мысль мне показалась вдруг абсурдной. К каким именно представителям я теперь могу себя отнести? Разве только к тем нелюдям, у которых окажутся такие же, как и у меня глаза и способности. А может переметнуться к детям тьмы и таким образом выжить даже если всю оставшуюся жизнь придется жалеть о содеянном?

Стоп! Я оборвал свои размышления, которые меня не доведут до добра. Какими бы отвратительными мои глаза ни были, не они делали из меня человека, а мои личные качества. Они глубоко в сердце, которое еще не было затронуто никакими изменениями. Если же я предам род людской в угоду собственного эгоизма, какой же я буду после этого человек? Старые союзники меня проклянут, а новые никогда не будут относиться с доверием. Скорее всего, меня ждет печальная участь стать последним уцелевшим солдатом Земли, выигравшим себе десяток лет жизни ради возможности влачить жалкое существование в полном одиночестве среди печальных руин павшей цивилизации. Нет, такого “счастья”, мне даром не нужно. Лучше смерть.

– Приятель, на тебе лица нет, – Антон выглянул из соседней комнаты, где слышался смех девушек. – Неужто все настолько плохо? Что тебе сказал Высоков?

Я отвел взгляд в сторону и быстро прошел мимо него, стараясь не смотреть в лицо:

– Что подкрепление прибудет… лишь к завтрашнему вечеру. – Соврал я.

– Ха! И это плохая новость?! – Антон потащил меня за руку в комнату. – Твои знакомые девчонки просто большие зубоскалки! – он быстро разлил по стаканам настойку из рябины и малины. – Тебе плеснуть для поднятия духа? Купил сейчас у какого-то шустрого мальчонки торгующего у дома напротив. Оказывается и здесь есть свои умельцы-ферментаторы…

– Нет, я лучше своей спиртяги глотну, – отказался я. – Да и поздно уже зажигать, пора спать.

– Так быстро? Мы только начали!

– Ты можешь сидеть здесь, сколько хочешь, а я иду спать. Мари? Ты со мной?

Миниатюрная японка с великолепной фигуркой, быстро встала с диванчика и слегка поклонилась Антону и Юкке. Молча и с готовностью пошла следом за мной в другую комнату, где нас ждала уже расправленная кровать, о чудо, с чистыми простынями и одеялом. Меня это особенно порадовало, учитывая, как долго я не пользовался обычными благами цивилизации.

За стеной раздалась возня и приглушенный женский смех.

– По-моему оставлять их одних, было неудачной идеей, – вздохнул я, любуясь аппетитными бедрами Мари. Японка помогла мне раздеться и отвела к огромному деревянному чану встроенному прямо в пол. Не описать моих чувств, когда я медленно погрузился в восхитительно теплую воду, пахнущую мятой и чабрецом. Как же давно я мечтал об этом.

– Моя сестра не даст в обиду вашего друга.

Девушка, чуть помедлив, скинула с себя кимоно и присоединилась ко мне. Смущенно прильнув ко мне, стала нежно натирать мою кожу жесткой мочалкой.

– Дмитрий сан, у вас есть жена?

– Нет. Были женщины, но почему-то лишь на час, – я обнял ее за талию и привлек к себе еще плотней. – Взгляд твой прекрасен и сладок, прям он и чист, безо лжи, снова исполнен загадок…

Мари стыдливо увернулась от поцелуя, упираясь рукам мне в грудь.

– О Вас ходит много удивительных рассказов. Комишира Вас ненавидит, но даже он признает могучего и удачливого воина. Трудно поверить, что у Вас нет постоянной женщины, которая ждет дома и следит за очагом. Разве легендарный герой Гнезда может жить без любви в сердце?