Глаза цвета тьмы

– Знаю, мой тигр! – заявила сестра. – И мы теперь мультимиллионеры!

– Только надо избавиться от клона! Ведь фальшивая Настька надоела мне больше настоящей! Если и ту кокнули, то надо и с этой расправиться!

– Скоро, очень скоро! – визжала сестра. – Она свою функцию выполнила и подписала все, что нам нужно. Но в этот раз надо несчастный случай или что-то в этом роде организовать. Никакого заказного убийства. Не останавливайся, мой тигренок. Прошу тебя, не останавливайся…

В этот раз? Да, в этот раз! Настя вышла из кабинета и вернулась в свою комнату отдыха, но и там ее преследовали звуки любовного акта Светланы и Эдика. Поэтому она снова поднялась на крышу. Звезды, мерцавшие на небе, походили на миллиарды дверей, из-под которых били лучи, что были отблеском других измерений.

Итак, все стало на свои места. Она была убита по приказу Светланы и Эдика, а вовсе не Дуйменова. Тот тоже хотел ее ликвидировать, так как мечтал заполучить ее фирму, но его люди потерпели поражение. И потом она сразу же попала в лапы киллеров, нанятых сестрой и мужем. Затем Дуйменов просто перекупил фирму по бросовой цене.

Их мотив был прост: убить ее, подменить на клона, чтобы клон подписал все нужные бумаги, а потом сошел со сцены в результате «автокатастрофы» или чего-то подобного. И благодаря подписанным бумагам все деньги, а также все имущество получили бы не Петя с Олесей, а Светлана с Эдиком! И смогли бы так в одночасье стать миллионерами и предаваться роскошной жизни где-нибудь на Лазурном Берегу или в Южной Америке!

Роскошной жизни, купленной ценой жизни – ее жизни…

Настя ощутила ярость, холодную, всепоглощающую ярость. Они убили ее. Они обобрали ее детей. Они продали Дуйменову ее фирму. Они косвенно привели к убийству Михаила Точилина. Они…

Они заслужили наказание!

И это наказание требовалось привести в исполнение немедленно. Настя вернулась в офис – любовники, уже завершив любовный марафон, распивали шампанское. Они строили планы на скорое будущее с чужими миллионами на мысе Антиб и в Монтевидео.

Настя, войдя в свой кабинет, заметила на полу пустую бутылку шампанского и усмехнулась.

– А особняк мы выстроим в средиземноморском или мавританском стиле? – спросил глуповатым тоном Эдик.

– Думаю, мой тигренок, тебе подойдет железная клетка! – заявила громко Настя и сконцентрировалась на бутылке.

Та, накреняясь, поднялась в воздух. Настя подвела ее к спине Эдика – и со всего размаху стукнула его по позвоночнику. Эдик взвыл, обернулся – и ничего не увидел: бутылка снова мирно стояла на полу.

– Что такое, мой тигренок? – спросила лениво Светлана.

– Черт, меня кто-то ударил! – заявил, растирая место ушиба, Эдик. Он оглядывался, пытаясь понять, что же причинило ему боль, но так и не мог ни до чего додуматься.

– Может, просто перенапрягся? – предположила Света.

– Лучше пойдем отсюда… Мне как-то не по себе… – заявил Эдик, но Светлана привлекла его к себе.

– А где добавка, мой тигренок? Ведь у нас всегда по два раза за сеанс любви…

Сеанс любви… Как бы не так! Сейчас вы получите сеанс кромешного ужаса от объятого справедливым гневом призрака, усмехнулась Настя.

Светлана притянула к себе Эдика, тот стал снова целовать ее, оба закрыли глаза. Настя снова подняла в воздух бутылку и прикоснулась ею к ляжке сестры, которая сразу застонала:

– Ах, да, да, именно так, мой тигренок… Как хорошо, немного повыше, прошу тебя…

Бутылка скользнула выше. Светлана забилась в экстазе, а руки Эдика вдруг наткнулись на бутылку, прижавшуюся к бедрам Светланы. Он в ужасе заорал, отскочив от женщины. Светлана, не сразу поняв, что что-то случилось, открыла глаза и недовольно заявила:

– Ну что такое, почему ты прекратил? Что за бабий визг?

– Бутылка… Бутылка… Она двигалась! Как живая! – заявил Эдик, тыкая пальцем в бутылку, стоявшую на полу.

Светлана нахмурилась:

– Это что, ролевая игра? Что ты бормочешь, мой тигренок? При чем здесь бутылка?

– Она двигалась! Она живая! – кричал тот.

Светлана соскочила со стола, подошла к бутылке, нагнулась, присмотрелась и как завизжит:

– Господи, у нее лапки! Так и есть, десять паучьих лапок вокруг донышка!

– Что, правда? Я же говорил! – прошелестел Эдик, а Светлана, хохоча, повернулась к нему.

– Ну ты и простофиля! Как бутылка может сама по себе двигаться? К ней леска не привязана, за веревочку никто не дергает!

Эдик заорал снова, так как бутылка, стоявшая на полу, вдруг накренилась – Настя переместила ее на полметра. Светлана этого не видела, так как стояла к ней спиной.

– Не ори! – сказала она, начиная злиться. – Или на тебя так шампанское подействовало в сочетании с классным трахом? Бутылка как бутылка, она не может двигаться…