Глазами художника: земляки, коллеги, Великая Отечественная

Город Борисоглебск, названный в честь святых князей, особо почитаемых на Руси как символ миролюбия, согласия и братской любви, Бориса и Глеба, и основанный Петром I три столетья тому назад на границе с казачьими землями как сторожевой пункт южной окраины государства (сейчас относится к Воронежской области), давно играет роль одного из важных культурных центров Черноземья. Он дал России Рябушкина, Машкова, Куприна. До 1917 года здесь располагались высоко себя зарекомендовавшие женские и мужские гимназии и реальное училище. Кстати, обе мои бабушки здесь окончили гимназию с золотой медалью, а затем всю жизнь учительствовали. Дедушки же учились в реальном училище. Поэтому открытие картинной галереи имени Петра Ивановича в Борисоглебске нашей семьёй было воспринято с чувством особой благодарности.

Теперь в галерее, расположенной в прекрасно отреставрированном дворянском особняке, экспонируются как картины самого Петра Ивановича, так и его учеников, а также других художников – уроженцев Борисоглебска, в том числе ещё одного нашего родственника Леонида Шолохова, когда-то обосновавшегося в северной столице.

Помню, как отец, когда мне было лет десять-двенадцать, впервые привёл меня в гости к дядюшке, где потом я бывал неоднократно. Мальчишеское воображение сразу поразила полусказочная атмосфера достаточно просторной комнаты, целиком увешанной, уставленной картинами и гипсовыми слепками. Посреди – как казалось – вечно накрытый стол, за которым умудрённые художники, служители искусства, вели беседы на самые разные темы, вовлекая в них и меня.

Однако вернусь к творческой биографии художника. Когда началась Великая Отечественная война, П. И. Шолохову было уже за сорок. И, как рассказывал его фронтовой друг, а затем многолетний директор Чеховского музея-заповедника в Мелихове Юрий Авдеев, «окружавшие его солдаты были вдвое моложе и с уважением звали его “дедом”». Чем бы ни приходилось заниматься Шолохову на передовой: разгружать снаряды, носить раненых или быть связным – он никогда не расставался с блокнотом, заполняя его набросками. Землянка, сгоревший лес, остатки деревенских изб, искалеченные сосны без верхушек, скорбные приметы фронтовых дорог, – всё это попадало в поле зрения наблюдательного художника. Лишь отсутствие материалов и хотя бы минимальных условий для работы не дали возможности этим зарисовкам сразу вылиться в законченные произведения. Только после войны по фронтовым наблюдениям и наброскам в итоге многолетней работы была создана монументальная картина, изображающая солдата-победителя, прошедшего тысячи вёрст по военным дорогам. Одновременно он работал над картиной «Раненые». В этой картине отразились действительные события…

После учёбы во ВХУТЕМАСе Пётр Шолохов становится учителем рисования в школе и одновременно работает над первой известной картиной «Строительство». Тогда в Москве строилось здание для газеты «Известия». Романтическая приподнятость труда, символика силуэта одного из первых многоэтажных домов захватили художника, заставили волноваться зрителей. Картина экспонировалась на выставке АХР в 1929 году, и с этого времени Шолохов становится членом АХР, а затем МОСХа. «Строители» (1933), «Похороны героя» (1935), «Хищники» (1937) – названия последующих картин говорят о том, что художник шёл в ногу со временем, находил в нём художественные образы большой значимости. Как памятник героям войны звучит картина «Братские могилы».

В 1982 году в Москве на Беговой улице прошла последняя прижизненная персональная выставка Петра Ивановича Шолохова. И как писала искусствовед А. Понсова: «Бывают художники, у которых каждая работа существует сама по себе. Произведения П. И. Шолохова, напротив, складываются в некие серии или сюиты, протяжённость которых определяется иногда десятилетиями. Мотив пейзажа, например, может быть различен, но несколько пейзажей бывают написаны как бы на одной волне настроения, которое живёт в каждом из них.

Художника довольно часто упрекали в некоторой сумрачности колорита. Представляется, однако, что тёмный колорит полотен – не недостаток, а сущностное качество живописного видения автора. Возьмём, к примеру, работу “Сумерки. Этюд”, 1937. Жемчужно-серая гамма этой работы совпадает с самим мотивом, с настроением, которое может породить восприятие этого мотива: она красива, изысканна.

В натюрморте, по признанию Петра Ивановича, для него интересны такие предметы, как старые книги, погасшая свеча, увядшие цветы – не обнажённая, видная с первого взгляда красота жизни, а её более глубинные, скрытые проявления.

В полной мере это относится к холсту “Старые книги”, 1939. Здесь, как и во многих других натюрмортах, чувствуется пристальное изучение Шардена: тёплый, но достаточно тёмный колорит, тихая жизнь обычных вещей, отмеченных прикосновением рук человека.

Таким образом, можно утверждать, что некоторая “угрюмость” возникает не от неумения художника, а от того, что он так считает нужным и работать по-иному не может…