Глазами маршала и дипломата. Критический взгляд на внешнюю политику СССР до и после 1985 года

Ежедневно возникавшие в сфере военной и внешней политики вопросы стали решаться оперативнее. И работалось интереснее, извлекались из закоулков памяти когда–то похороненные идеи, рождались новые, которые могли теперь быть востребованы. Кое–что накапливалось впрок (без этого вообще невозможно должным образом вести военно–политические дела), чтобы предложить новому руководству, когда наступит подходящий момент.

Для нас обоих было особенно отрадно то, что очень скоро новый советский руководитель проявил понимание необходимости как можно скорее вывести советские войска из Афганистана — их нахождение там лежало тяжелым грузом на наших плечах. Для осуществления этой установки предстояло преодолеть немало препятствий — и внешних, и внутренних (об этом речь впереди), но важна была нацеленность М. С. Горбачева с самого начала именно на такое решение проблемы. Это серьезно укрепило позиции во всех эшелонах власти тех, кто изначально считал неразумным ввод войск в Афганистан, а затем планомерно вел — до каких–то пор, к сожалению, безрезультатно — линию на их вывод оттуда. Естественно, что, со своей стороны, мы всемерно поддержали эту установку М. С. Горбачева.

Другой проблемой, с решением которой оба автора тоже были тесно связаны и которая, как вскоре выяснилось, стала одной из основных забот нового советского руководителя, явилось прекращение гонки вооружений и разоружение. Ясны и побудительные причины этого — их было две: все возрастающая опасность этой гонки для мира и непосильная тяжесть для СССР связанных с ней финансовых и материальных затрат.

Уже в начале апреля благодаря решительной поддержке М. С. Горбачева было принято отвергавшееся ранее предложение о прекращении дальнейшего развертывания советских ракет СС–20. Шла активная проработка наиболее сложных проблем переговоров. Начались поиски возможных вариантов решения наиболее трудного вопроса — как увязать сокращение стратегических наступательных вооружений с неразвертыванием систем противоракетной обороны, а также с возможной договоренностью о стратегических средствах Великобритании и Франции.

А несколько позже — в ходе визита М. С. Горбачева во Францию в октябре 1985 года — было объявлено о снятии с боевого дежурства ракет СС–20, установленных с июня 1984 года, а также выражена готовность СССР заключить отдельное соглашение по ракетам средней дальности, вне зависимости от того, когда будет достигнута договоренность по вопросам стратегических наступательных и космических вооружений. В том же 1985 году впервые было заявлено о готовности СССР пойти на 50–процентное взаимное сокращение ядерных вооружений, достигающих соответственно территории США и СССР, при условии запрета космического оружия.

Одним из первых шагов в области разоружения, предпринятых по инициативе М. С. Горбачева, стало также объявление Советским Союзом одностороннего моратория на подземные испытания ядерного оружия с 6 августа 1985 г. (40–я годовщина бомбардировки Хиросимы) сроком до 31 декабря 1985 г. и его готовности соблюдать мораторий и дальше в случае присоединения к нему Соединенных Штатов.

Этому шагу М. С. Горбачев и Политбюро в целом придавали особое значение. Как предполагалось, полное прекращение испытаний ядерного оружия могло послужить мощным импульсом к прекращению гонки ядерных, а косвенно — и космических вооружений. Однако этот благородный замысел не имел шанса на успех ввиду однозначной и твердой негативной позиции США в отношении полного прекращения ядерных взрывов — они, оказалось, необходимы им как для совершенствования и создания новых типов ядерного оружия, так и для отработки некоторых компонентов космической системы ПРО. По тем же причинам застопорились и начавшиеся в марте 1985 года в Женеве советско–американские переговоры по вопросам ядерных и космических вооружений. В нарушение достигнутой в январе того же года договоренности о взаимосвязанном рассмотрении и решении этих вопросов американская сторона фактически отказывалась обсуждать проблему нераспространения гонки вооружений на космическое пространство. Поэтому в США, а соответственно и в Советском Союзе продолжал наращивать свои обороты маховик гонки вооружений.

Для того чтобы остановить или хотя бы попытаться замедлить эту гонку, для начала требовалось предпринять энергичные и неординарные усилия на самом высоком уровне. В этом был главный смысл встречи М. С. Горбачева и президента США Р. Рейгана, состоявшейся 19–21 ноября 1985 г. в Женеве.

Надо сказать, что стремление советского и американского руководителей к личной встрече было обоюдным и движение к ней началось практически сразу после прихода М. С. Горбачева к руководству. Уже в первом письме Р. Рейгана, которое передал вице–президент Дж. Буш, прибывший на похороны К. У. Черненко, содержалось приглашение М. С. Горбачеву посетить Вашингтон так скоро, как это окажется ему удобным.