Глазами сокола (СИ)

Люди не любят верить в чудеса. Оно и понятно, ведь поверить в чудо означает признать, что есть во всех мирах неподвластное нашему пониманию. Нечто нелогичное, необъяснимое, неправдоподобное. Но любая вещь становится вполне понятной в тот момент, когда мы, переступив собственную гордость, через слепую уверенность во всесильности и исключительности человеческого рода, допускаем возможность невероятного.

Вы скажете, что в жизни так не бывает, что совпадение слишком уж сказочное. Невозможно было бы предугадать, что Сириус уже в человеческом облике не разобьётся о скалы, или не сгинет в объятьях ледяной воды, плескавшейся у их основания. Слишком уж маловероятным было бы то, что его почти безжизненное и измученное тело, безвольным мешком упадёт прямо на террасу, где уже не было колдовской зимы. И уж точно было невозможно логично объяснить, почему именно в тот момент Селеста, вдруг, закричала от ужаса, и, в попытке пробиться сквозь невидимую колдовскую преграду, произнесла слова, способные разрушить проклятье Эстеврии.

И всё же, всё можно объяснить. Просто поверьте, что память ума – далеко не самая сильная, что есть вещи куда более могущественные, превосходящие способности разума, любимого человечеством. Её ум был затуманен зельем. Даже если бы девушка призвала бы на помощь все силы своего разума, колдовство бы не позволило ей понять то, что королевна осознала в тот момент.

Помнили её тело, её сердце, и, главное, её душа. Лишённая доступа к своей фактической памяти, она была и лишена сомнений, которые порождал её жизненный опыт. Ведь было так неправильно и даже опасно испытывать привязанность к охотнику. Так было страшно спутать чувство благодарности к своему спасителю с настоящей любовью! Но теперь её сомнения не имели никакого значения, их просто не существовало! Её глаза, её сердце, её душа, вся её суть знали, что, возможно, видят смерть любимого. Это страшное, ошеломляющее открытие разрушило в миг чары забвения. Эти эмоции были настолько сильны, что уничтожили всякий след зелья в её теле, и проклятье, и невидимые стены, что отделяли землю Эстеврии от прочих.

– Я люблю тебя! – закричала она.

Произнеся это раньше, чем смогла осознать, что именно говорит, но отчётливо понимая, как это важно, Селеста почти случайно выполнила данное когда-то обещание, которого не помнила. И когда полуденное солнце коснулось босых ступней королевны, ничего не произошло. Отныне и впредь Селеста была человеком.

Самым уж удивительным было то, что бросившись со всех ног к уже узнанному Сириусу, коснувшись рукой его груди, девушка поняла, что там, под рёбрами трепещет перепуганное человеческое сердце. Затем, после мучительных мгновений ожидания, Селеста увидела, как он открыл глаза.

Сириус был жив. Нет, его нельзя было назвать невредимым но, главное, не случилось самого страшного, того, что лишило бы королевну и охотника надежды на счастливый конец. Его левое запястье было повёрнуто под неестественным углом, а правый глаз теперь навсегда был отмечен обликом птицы, который он позаимствовал нечестным путём. Это око больше уже никогда не будет полностью человеческим: тёмный белок, чуть вытянутый зрачок, жёлтый и яркий ободок вокруг него не позволят забыть о цене, которую нужно было заплатить за счастье. Но главное, он был жив. Слёзы облегчения катились по щекам королевны.

А дальше, как и должно быть в добрых и волшебных сказках всё было хорошо. В Эстеврии наступила долгожданная оттепель, и измученные холодом, голодом и болезнями жители все как один были согласны, что нет звука на свете прекраснее, чем тихий звон капели на карнизах окон.

При дворе все будто, внезапно, прозрели и поняли, что на троне последние месяцы была самозванка, таинственным образом исчезнувшая в день, когда в Соколиной столице кончилась зима. Один близорукий мальчик, любивший книги больше всего на свете, в то утро видел, как из порта исчез корабль с чёрными парусами, обратившись в дым… Правда, он никому не сказал этого: боялся, что над ним будут смеяться.

Мирида и Бриан больше не были королём и королевой. Согласно договору с Ласточкой, мать Селесты даже в новом облике не могла пересечь замковые ворота. А Бриан, как никогда раньше, чувствовал, что не имеет права более носить корону. Но судьба их не была несчастной! Нет, они поселились за пределами городских стен, в уютном и красивом доме, владея землями достаточно богатыми, чтобы они никогда не знали нужды. Там они и прожили свои жизни долго и счастливо…

Сириус и Селеста поженились, став королём и королевой. Страшившийся власти бывший охотник так и остался в глазах людей сыном неизвестного северного лорда. Лишь некоторые знали правду: верные члены совета королевы, священник, который благословил их брак, да одна из фрейлин. Это была та девушка, которая так сильно любила свою подругу, что даже не поддалась неведомым чарам колдуньи. Её теперь юная королева звала сестрой.

Эстеврия вновь встала на путь процветания. Пусть её богатства вернулись не в одночасье, однажды, измученный город вновь назовут блистательной Столицей юга.