Глазами жертвы

О’Доннелл зевнула, уже сожалея о своем решении отправиться на поиски Тони. Лучше б она потратила время на работу с камерами безопасности на железнодорожных станциях, как они договорились с Тейтумом накануне. Эллис мог бы и сам дождаться Тони и привезти его на допрос. Но сержант не рассчитывал на сговорчивость Тони, потому просил помощи.

Эллис поставил стакан на пол машины.

— Не забудьте его там, — предупредила О’Доннелл.

— Не забуду.

— Не хочу, чтобы салон пропах кофе.

— Да, я понял. — Перед их машиной кто-то перешел дорогу, толкая перед собой тележку с мусором. Эллис указал на мужчину. — Вот он. Я же говорил. Надежен.

Они вышли из машины и направились к Тони. Он был таким худым, что О’Доннелл удивилась, откуда у него берутся силы толкать тележку. Грязный свитер, джинсы в пятнах. Подойдя ближе, Холли увидела у Тони главную примету крэковых наркоманов — уродливые ожоги на губах.

— Доброе утро, Хороший Мальчик, — бодро отчеканил Эллис. — Ну, как сегодняшний улов?

Тони беспрерывно озирался вокруг.

— Хорош. У меня двадцать три банки, в основном из-под колы. И я нашел какой-то провод, но я его не срезал; да, знаю, похоже, что я его срезал, но я не срезал, он лежал на улице. Я б мог получить хорошую цену за провод. Обычно я не нахожу так много банок, но, кажись, в школе была конференция или вроде того. Может, они раздавали колу. Я подумал, если б я знал про конференции заранее, я б мог потом всегда приходить и собирать банки. Это была б хорошая возможность, да? — Все это время он толкал перед собой тележку, сопровождая свой монолог скрипом ее колес.

— Идея неплохая, — поддержал его Эллис. — Я смотрю, у тебя там еще металлическая стойка… Ты ведь не выкопал дорожный знак?

— Нет, я нашел, я не краду дорожные знаки. Я знаю, некоторые крадут, но я не краду, это опасно для машин. Я собираю, что нахожу.

Эллис показал на Холли:

— Со мной детектив О’Доннелл. Она расследует убийство.

Глаза Тони забегали.

— Хорошо.

— Тони, мне кажется, ты уже понял, зачем мы пришли.

— Я много кого знаю. Никто не умер. И никто не убивал. Я не ищу неприятности, ко мне никто не пристает. У меня есть друг, он умер два месяца назад, но его никто не убивал, он умер от холода. Ночью иногда очень холодно, и он спал на улице, поэтому умер от холода. Когда его нашли, он лежал полуголый. Вы знаете, что иногда от переохлаждения людям кажется, что им очень жарко? Поэтому они снимают одежду. Вот что случилось с Рэнди. Он был моим другом, покойничек-то.

— Мы хотим спросить про то, что случилось три ночи назад. Ты ведь стоял под мостом на Саут-Халстед-стрит, Тони?

Казалось, наркоман глубоко задумался. Тяжело дыша, он толкал скрипучую тележку. О’Доннелл семенила маленькими шажочками, чтобы подстроиться под Тони.

— Да, — наконец произнес он.

— Ты там кого-нибудь видел? — спросила О’Доннелл.

Тони не отвечал.

— Это важно, — сказал Эллис. — Ты говорил, что не хочешь попасть в неприятности, но мы знаем, что ты там был. Если не расскажешь, что произошло, нам придется отвезти тебя в участок на допрос.

— А как же мои вещи? — спросил Тони. — Мне нужно сдать вещи. «Фрэнни» закрывается в четыре. Если я не приду к четырем, придется ждать до понедельника. Кто-нибудь украдет мои вещи. Летом кто-то украл мои вещи. Ударил меня и забрал вещи, а полиция ничего не сделала.

— Расскажи, что ты видел, и мы от тебя отстанем.

— И мне не нужно ехать в участок и давать показания?

— Сейчас — нет, — сказала О’Доннелл. — Но мы запишем твой рассказ. — Она достала телефон и начала запись.

— И мне не нужно будет давать показания в суде?

— Возможно, потом придется, — признал Эллис. — Но это будет через несколько месяцев, если твои показания вообще понадобятся. И мы закроем глаза на то, что ты курил крэк. Мы пришли не за этим.

Тони остановился, колеса тележки перестали скрипеть, и О’Доннелл облегченно вздохнула.

— Я искал место, где можно покурить, — сказал он. — Обычно я курю позади торгового центра, но меня заметил охранник, и я пошел под мост. Никого не волнует, что я делаю под мостом. Когда закончил, пошел в лес, чтобы отлить. И как только отошел от моста, услышал, как два человека разговаривают. Они, ну, шептались.

Тони замолчал, уставившись на ручку тележки.

— О чем они шептались? — подбодрила его О’Доннелл.

— Сначала я не расслышал. Я был под кайфом, так что не прислушивался. И когда один из них говорил, он вроде злился, поэтому как бы кричал шепотом. Понимаете? В общем, он шипел и шипел, и мне стало неприятно, потому что звук был неприятный, а я под кайфом, и я просто закрыл уши. Потом я потерял счет времени, я видел яркие вспышки, и меня тошнило… но когда отпустило, они все еще разговаривали про кого-то. Что нужно перетащить ее и выбросить ее вещи. И я услышал всплеск воды.

— Ты их видел? — спросила О’Доннелл.

— Нет, было темно, и я не искал себе компанию среди ночи в лесу, понимаете?

— Что произошло потом?

— Один из них продолжал говорить сам с собой. Он как будто молился или вроде того. А потом сказал, что это нехорошо и что она слишком темная.

О’Доннелл и Эллис обменялись многозначительными взглядами.