Глазами жертвы

О’Доннелл не успевала переваривать информацию. Свенсон и Гловер — друзья? Нужно разговорить Карпентера.

— Мы считаем, мистер Свенсон располагает важными сведениями о своем друге. Уверена, вы согласитесь с тем, что он не должен ничего от нас утаивать.

Патрик как будто осознал, что сболтнул лишнего. После недолгой паузы он прошипел:

— Я не могу тут задерживаться. Сегодня жену выписывают из больницы. В противном случае, не сомневайтесь, я бы настоял на том, чтобы присутствовать на допросе мистера Свенсона. Советую вам не приближаться к нему, пока не приедет его адвокат.

— Не будем, — пообещала О’Доннелл. — Надеюсь, ваша жена поправилась?

Он не удостоил ее ответом и ушел, не проронив больше ни слова.

— Захватывающе! — сказал Тейтум. — Теперь нам хоть есть с чего начать.

— Угу. — Холли достала телефон и позвонила Коху.

— Алло, — тот ответил мгновенно.

— Как дела с получением ордера?

— Пока никак. Судья рассмотрит запрос только через час.

— Ясно. Слушай, мы кое-что разузнали. Патрик Карпентер проговорился, что Свенсон и Гловер друзья.

Повисло молчание.

— Думаю, теперь на ордер хватит, — наконец сказал Кох.

— Свенсон еще здесь, и мы постараемся его задержать, но поводов для ареста пока нет.

— Попробую ускорить процесс. — Кох отключился.

О’Доннелл сунула телефон в карман и вошла в комнату для допросов.

— Детектив, — тут же обратился к ней Свенсон, его голос звенел, — я прождал почти час. С удовольствием помогу следствию, но сейчас выходные, и…

— И мы благодарны за вашу помощь. — О’Доннелл села. — Мы хотим задать вам несколько вопросов. Все утро мы опрашивали прихожан. Вероятно, мистер Карпентер уже сказал вам об этом по телефону.

Свенсон тоже сел, ничего не ответив. О’Доннелл заметила большую царапину на его левой щеке.

— Насколько близко вы общались с Кэтрин Лэм? — спросила она непринужденно.

— Я уже говорил тому агенту, что мы с ней разговаривали пару раз. Как-то вместе устраивали благотворительное мероприятие. Вот и все.

— А как насчет Дэниела Мура?

— Разве что здоровались. Опять же, я говорил…

— Патрик Карпентер утверждает, вы с Дэниелом друзья.

Его глаза забегали.

— Я бы так не сказал. Может, поговорили разок-другой… Он дружелюбный малый.

— Когда вы видели его в последний раз?

— Не помню. Давненько. Думаю, он исчез из виду несколько месяцев назад.

— Знаете, где он может быть?

— Вообще-то нет. Я же сказал, мы не настолько близко знакомы.

Пора взяться покрепче.

— Откуда у вас царапина?

— Порезался во время бритья. — Он потрогал щеку.

О’Доннелл вспомнила о каплях крови на ключах Реи Делеон.

— Что же вы себя не бережете?.. Вы заявили, что говорили с Кэтрин пару раз. А согласно данным телефонного оператора вы созванивались раз двадцать.

Он напрягся.

— Я же говорил, мы занимались благотворительностью. Нужно было все организовать.

— Мероприятие проходило пять месяцев назад?

— Гм… думаю, да.

— Мы видели снимки. Правда, когда мы их получили, ваших фотографий там не оказалось.

— Я занимался организацией. Не было времени позировать. Но я что-то снял на телефон, если хотите доказательств…

— Мистер Свенсон, вы меня не поняли, — прервала его О’Доннелл. — Ваши снимки мы все же нашли. Фотограф признался, что удалил копии файлов по вашему требованию. К счастью, он сохранил оригиналы. Так что мы все-таки их заполучили.

Как и ожидалось, когда до него дошло, глаза его округлились. Взгляд блуждал по комнате, ища выход. На несколько секунд он застыл в напряжении.

Потом в нем произошла перемена. Лицо сделалось бесстрастным, поза — расслабленной. Свенсон откинулся на спинку стула и улыбнулся, стиснув зубы.

— Думаю, мне стоит дождаться адвоката.

Глава 61

Одно из самых ранних воспоминаний О’Доннелл — «Бесконечная история». Отец принес домой видеокассету и сказал, что на ней отличный фильм, полный приключений. «Тебе понравится», — подмигнул он дочери, и она в точности помнила его слова и улыбку, потому что именно тогда он впервые ее предал.

Начиналось все неплохо, с причудливых существ и зловещего темного Ничто. Папа обещал, что потом появится прекрасный пушистый дракон. Девочке не терпелось увидеть дракона и узнать больше про Ничто. Но сначала Атрейю и его белому коню Артаксу нужно было проделать путь через Болото Печали. Любой, кто оказывался в Болоте, испытывал огромную скорбь. На полпути Артакс вдруг остановился и позволил Болоту поглотить себя.

Поначалу О’Доннелл в напряжении ожидала, когда же конь выберется из топей на радость своему другу. Но — увы. Он попросту исчез. Тогда она, не поверив своим глазам, спросила отца:

— Он умер?

— Да. Но смотри дальше, вот-вот появится дракон!

Дракона Холли так и не увидела. Она разразилась горькими слезами, выкрикивая, что отец ее обманул, и рыдала, пока мать не выключила видеомагнитофон. Все выходные Холли плакала часами и даже через несколько дней могла разрыдаться ни с того ни с сего.