Глеб Белозерский

Пока Карг собирался с мыслями, чтобы ответить, Глеб подумал, что старый отшельник довольно чисто говорит по-русски, с едва заметным акцентом и лишь иногда вставляет в свою речь весянские слова. Это могло свидетельствовать о том, что он много общался с русичами. Князь Глеб встречал в глухих деревнях немало весян, которые почти не понимали русскую речь или изъяснялись на невообразимой смеси языков.

- Спрашиваешь, какому Богу молюсь? А разным приходилось молиться, - наконец заговорил Карг. - Был помоложе - ив русскую церковь хаживал. Русскому Богу молился. Коли он защищает бедных людей, почему бы ему не помолиться. А еще молюсь всяким добрым и недобрым силам, добрым, чтоб помогли, недобрым, чтоб не навредили.

- Расскажи-ка, что это за силы, добрые и недобрые.

- Великое множество этих всяких существ крутится вокруг нас. Главный-то среди них лесовой дедушка.

- Леший что ли?

- У русичей леший, а у нас лесовой дедушка. Он главная сила в лесу.

- Ты когда-нибудь видел его в глаза? Каков он?

- Нет, не довелось видеть. Он не может людям на глаза показываться. Но я чувствовал его: дыхание, прикосновение рук, бороды. Приходил он ко мне не раз и во сне. Помолишься ему, произнесешь заклинания, лесовой принесет тебе удачную охоту, отвратит встречу с тобой хищного зверя.

- А кто еще водится на свете, кроме лесового?

- Всех и не перечислишь. В озере, в реке, в болоте живет водяной. Это тоже великая сила. Может тебе хороший улов принести, а может оставить без единой рыбешки. В каждом доме живет домовой, покровитель домашнего очага. Бывает, отнесется хозяин к домовому без почтения, взъярится домовой, накличет на хозяина беду. Может дом рухнуть, а может сгореть дотла.

- Кто еще встречается у вас?

- Есть еще полуверица. Это вроде вашей ведьмы. В бане живет хозяин бани, вроде домового.

- Как же вы поступаете, чтобы все эти силы не причинили вам вреда?

- На это есть ворожеи, колдуны, знахари, прорицатели. Они умеют задобрить злые силы, отвратить их от всяких козней.

- Как же можно задобрить нечистую силу?

- Принести ей в жертву обещанную скотинку. При прежнем батюшке это делалось так. Бычка или барана закалывали на паперти церкви. Мясо поджаривали на костре и съедали всем приходом. Самый большой и жирный кусок доставался батюшке. Считалось, что это угодно лесовому, водяному и другим силам.

- Этот обычай сохраняется?

- Новый батюшка запретил закалывать скот на паперти. Говорит, это язычество, противное православию…

От дальнейшего разговора Карг уклонился. Но все же из его отрывочных слов можно было понять, что где-то в лесу существуют следы древнего языческого капища, где и совершаются обряды жертвоприношений. Он дал неопределенный ответ на вопрос Глеба - занимается ли он лично колдовскими заговорами.

Глеб Василькович обратил внимание, что под навесом, рядом с поленницами березовых дров висели на жердях связки сухих трав. Видимо, старик занимался знахарством и врачеванием. Князь попытался расспросить старика и об этом.

- Собираешь целебные травы и врачуешь? - спросил он, указывая на связки.

- Да так… От отца научился травами пользоваться, - неохотно ответил старик.

- И помогают твои травы от хворей?

- Кому как.

- Вот, к примеру, меня хворь прихватила, в дугу согнула, пройдет это, коли стану пить настой из твоих трав?

- Одного настоя мало. Надо еще произнести заклинания, обращенные к лесовому дедушке или к водяному, если ты рыбачишь. А какова твоя хворь, князь?

- Да нет, это я к слову…

Потом Глеб Василькович часто вспоминал старого Карга. Подобных целителей, знавших всякие заклинания против болезней, он не раз встречал и среди русичей, в основном престарелых стариков и старух.

Возвратились к Белому озеру, когда день уже клонился к закату. Ярко-оранжевый диск солнца спускался к линии горизонта сквозь клочковатую, рваную массу облаков. Над поверхностью озера низко пролетела с гоготанием небольшая стая гусей - не поймешь, диких или домашних.

Глебу захотелось освежиться, и он предложил Феодоре тоже принять участие в купании. Княгиня ответила согласием, произнесла что-то по-татарски. Глеб понял смысл ее слов:

- Только не здесь. Пойдем туда, - Феодора указала на конец села, за которым начинались прибрежные кустарниковые заросли.

Глеб отпустил своих спутников, наказав им дожидаться у лодки. А сам с женой зашагал по песчаной кромке берега вдоль изломанной линии изб. За пределами села начинались густые заросли ивняка и ольхи. Озеро было спокойно, почти без всякой волны или ряби. Вода спокойно накатывалась на берег и растекалась по песку.

Феодора не умела плавать. Скинув верхнее платье и обувь, она вступила в воду, дошла до той черты, где вода достигала ей до поясницы, присела на корточки, окунулась и стала со смехом барахтаться, поднимая брызги. А Глеб скинул одежду и устремился крупными шагами вперед. Преодолев мелководье, он плыл, рассекая воду размашистыми движениями рук и ног. Глеб Василькович был сильным человеком, хорошим пловцом и легко уплыл далеко от берега. Феодора совсем потеряла его из виду и, перепугавшись, стала кричать, путая русские и татарские слова.