Глиф

Вместо фонарика Славик выделил Роме, как первопроходцу, химический факел — пластмассовую фиговину размером с карандаш, холодную и скользкую на ощупь. Ромчик переломил ее, чтобы внутри хрустнуло, потом встряхнул как следует, и факел засветился призрачным зеленоватым светом, превратив окружающий лес в декорацию к дешевому ужастику. Зато стала видна тропинка…

— Долго еще? — раздался сзади недовольный и запыхавшийся голос Клеврета.

— Почти пришли, — сказал Ромчик. — Тут вниз, осторожно, скользко…

Придерживаясь одной рукой за камни, Ромчик начал спускаться — боком, как на лыжах, ставя одну ногу параллельно другой. Сверху раздалось испуганное мычание: Вова, лишенный возможности балансировать из-за связанных рук, потерял равновесие, шлепнулся на задницу и заскользил вниз. Грязный его ботинок проехался по пальцам Ромчика.

— С-с-с-с!.. — втянул воздух сквозь сжатые зубы Ромчик. — С-сука… Держи этого козла покрепче!

Этот козел, то бишь Вова, ответил нечленораздельным, но явно матерным мычанием. Насчет кляпа, отметил Ромчик, Славик правильно придумал. А то бы наслушались сейчас…

— Держу, — виновато пробурчал Женька, резко выбирая веревку.

Вова опять взвыл, когда его руки заломились за спину.

— Тихо вы там! — пошипел сзади Славик.

— Тихо… — повторил за ним Ромчик. — Точно. Вот оно что. Слишком тут тихо, а?

— Плотина не шумит, — сказал Клеврет.

— Ага. А почему? — задумался Рома.

— Да какая разница? — взорвался Славик. — Иди давай! Нам на тот берег надо! Не шумит — значит, выключили ее! Давай, давай, времени мало… Белкин сказал — до рассвета еще шансы есть.

— Какие еще шансы?

— Скоро узнаешь… — смутно пообещал Славик.

Ромчик остановился и развернулся на сто восемьдесят градусов.

— Че ты мозги мне пудришь?! — взорвался он, вскинув факел повыше, чтобы разглядеть физиономию Славика. — Я тебе кто, мальчик на побегушках?! Ты можешь нормально рассказать, зачем нам плотина? Куда мы идем вообще?!

— Могу, — согласился Слава. — И расскажу. Но не сейчас. Время дорого, понимаешь? Идти надо, а то опоздаем… К плотине выйдем — все расскажу.

— Вон она, плотина-то, — сказал остроглазый Клеврет. — И точно — выключили… Вообще. Ее ж так прорвет, нет?

Слухи о том, что житомирская плотина вот-вот рухнет и цунами речной воды накроет город ходили каждую весну, во время паводка. Этакая городская страшилка, завсегдатай страниц желтой прессы и повод выделить деньги из бюджета на «ремонт и реконструкцию».

Сейчас, когда иссяк привычный белопенный водопад, и лишь жалкая пленочка воды, просочившейся сквозь заслонки, стекала по наклонной стене дамбы, даже в утреннем полумраке хорошо было видно, что оные деньги благополучно разворовали, дамба пошла трещинами, и пресловутый прорыв плотины и неизбежное наводнение — вовсе не газетная утка, а суровая реальность ближайших лет.

— Ну, — Рома забрался на замшелый валун — первый из цепочки гранитных глыб, пересекающей реку у подножия дамбы. Именно по камням мимо дренажных труб, и ходили скалолазы (а также прочие туристы-экстремалы) на другой берег. — Вот и плотина. Рассказывай, чего там Белкин тебе наплел.

— Значитца, так, — выдохнул Славик, сбрасывая с плеч рюкзак и чехлы с оружием. — Белкин сказал — и я ему верю, только не спрашивайте, почему, верю и все, есть у меня на то свои причины… Так вот, Белкин сказал, что Анжела, подруга его Марины, ведьма, как он ее назвал… Эта Анжела каким-то образом — через телевидение, как я понял, и с помощью глифов — изолирует Житомир от внешнего мира…

— Ого, — протянул Клеврет. — Это как?

— Не знаю, — пожал плечами Славик. — Правда — не знаю. Не спец я в мистике. Не мой профиль. Но, повторюсь еще раз, Белкину я верю. А он сказал, что выбраться из города можно будет только в ближайшие пару часов и — только по воде. Как он выразился, «на воде глиф не нарисуешь».

— Окей, — согласился Ромчик. — Выберемся мы. А дальше что?

— Помощь приведем, — предложил Славик. — Это единственный шанс.

— Какую помощь? Магов, колдунов, экстрасенсов? Или МЧС?

— Там видно будет, — отмахнулся Слава. — Главное — выбраться! Потом будет поздно…

Тактик, но не стратег, оценил про себя Ромчик. И мямля. Пока командовал — был похож на лидера. А как дошло до реальной постановки задачи и воодушевления войск — скис…

— Пока мы тут время теряем, — заметил Славик, — барьер становится крепче.

Вова что-то рассерженно замычал через кляп, и Клеврет поддернул веревку:

— Да заткнись ты, — беззлобно приказал он. — Какой барьер?

— Вокруг города…

— Весело… — проворчал Рома, глядя в сторону другого берега. Там, в полутьме, что-то шевелилось и шуршало. — Что за барьер-то? Что нас ждет?

— Не знаю я! — сказал Славик. — Я же для этого и тащил этого гада. Вова первый пойдет… Правда, Вова, гнида ты двуличная? Будешь знать, как товарищей по команде предавать, тварь.

В ответном мычании Вовы можно было разобрать страх, злость и полное нежелание сотрудничать.