Глиняная Библия

Клара поблагодарила его за усердие и, начав разговор издалека, чтобы не обидеть старосту, объяснила, что сама хотела бы поговорить со всеми жителями деревни, так как рабочие, которые ей нужны, должны соответствовать определенным требованиям. Она также сказала, что уверена в правильности его выбора, однако попросила его все же позволить ей самой побеседовать со всеми жителями, которые выразили желание поучаствовать в работе археологической экспедиции.

После довольно долгих препирательств Клара решила мимоходом упомянуть имя Полковника, чтобы наконец закончить бесконечный спор со старостой деревни, упорно настаивавшим на том, что только он может правильно подобрать людей.

Услышав имя Полковника, староста тут же согласился удовлетворить просьбу Клары и сказал, что на следующий день она сможет побеседовать с кем только захочет. Он также сообщил ей, что и некоторые женщины деревни выразили желание поработать: они могли бы, например, стирать белье и убирать в жилищах иностранцев, пока те будут находиться на раскопках.

Вечером Клара сказала старосте, что принимает его предложение остановиться в его доме на половине, где жили его жена и дочери, пока не прибудет основной состав экспедиции. Но сначала она хотела бы сходить к месту раскопок, чтобы решить, какие еще работы предстоит выполнить в ближайшее время. Староста согласился. Он знал, что Клара все равно будет делать то, что ей захочется, к тому же на нем не лежала ответственность за нее, несмотря на то что вместе с ней из самого Багдада приехали ее личные охранники.

Клара подумала, что эта деревня наверняка получила свое название из-за желтого цвета почвы, такой же желтой покрывающей все вокруг пыли и желтовато-соломенного цвета камней. Ей нравился этот цвет, который придавал какой-то своеобразный колорит этому полузабытому месту, расположенному так близко к древнему Уру.

Клара попросила сопровождавших ее охранников держаться подальше: ей хотелось побыть одной, не ощущая их присутствия буквально на каждом шагу. Охранники не подчинились, потому что полученные ими от Альфреда указания были однозначными: они не должны были терять Клару из виду, и если кто-либо попытался бы причинить ей хоть малейший вред, они должны были убить его. Перед этим, если будет такая возможность, следовало выяснить, что это за человек и на кого он работает. Никто в мире не мог предпринять попытку причинить Кларе хоть какой-то вред, не поплатившись за это своей жизнью.

Как Клара ни настаивала, ей не удалось переубедить охранников. Единственное, чего она смогла добиться, – они стали держаться от нее на некотором расстоянии, но ни на секунду не теряли ее из виду.

Клара стала ходить по периметру уже откопанных руин, гладя остатки камней, из которых когда-то было построено это таинственное здание. Она рассматривала его с разных сторон, смахивая прилипшие к камням кусочки земли, а еще она собирала маленькие обломки глиняных табличек и аккуратно укладывала их в холщовую сумку. Затем она села на землю и, опершись спиной о камни, дала волю своему воображению, пытаясь мысленно увидеть где-нибудь поблизости писца по имени Шамас.

16

– Аврам, то, что ты мне рассказываешь, описывается и в «Поэме о Гильгамеше»! – воскликнул Шамас.

– Ты в этом уверен?

– Да как же я могу быть в этом не уверен, если мы ее изучали с Илией?

– Я тебе уже говорил, что люди иногда пытаются объяснить то, что происходит вокруг них, и слагают об этом сказания и поэмы.

– Ладно, продолжай рассказывать о Ное.

– Это, в общем-то, не история о Ное – я тебе рассказываю о том, как разгневался Бог на людей за непослушание их. Увидел Бог, что все мысли и желания их сердец были зло, и решил он истребить свое самое любимое творение – человека. Был же на земле праведник по имени Ной, и обрел он благодать в очах Господа, и Бог в извечном милосердии своем решил спасти Ноя.

– Для этого повелел Господь Ною сделать ковчег из дерева гофер и осмолить его смолою внутри и снаружи, – подхватил Шамас, пересказывая то, что он уже написал на одной из глиняных табличек, лежавших стопкой возле пальмы, на ствол которой он опирался спиной. – Это я записал раньше. И размеры ковчега: длина ковчега триста локтей, ширина его пятьдесят локтей, а высота тридцать локтей. Дверь в ковчег была с боку его, а еще Бог приказал устроить в нем нижнее, второе и третье жилье.

– Я гляжу, ты точно записал все то, что я тебе рассказывал.

– Конечно. Хотя эта история мне нравится меньше, чем история сотворения мира.

– А почему?

– Я много думал об Адаме и Еве и о том, как скрылись они от взора Господа, ибо убоялись его, потому что были нагими. А еще о проклятии, которое Бог наложил на змея за то, что тот обольстил Еву и склонил ее к неповиновению Господу.

– Шамас, ты не можешь записывать только то, что тебе нравится. Раз уж ты попросил меня рассказать тебе историю сотворения мира, тебе необходимо узнать и о том, как Бог решил истребить людей с лица земли и затопил всю землю. Если ты не хочешь больше записывать…