Глиняная Библия

– Нет, могу. Я могу это понять. Могу понять твое желание убить его собственными руками, потому что у меня есть такое же желание. И у Ганса, и у Бруно. Но нам не следует так поступать, потому что мы не сумеем это сделать.

– Вонзить нож в живот человека не так уж и трудно.

– Да, но очень трудно пробраться в Ирак. А еще очень трудно проникнуть в то место, где он сейчас находится. А еще очень трудно объяснить, зачем ты туда едешь. А еще очень трудно умудриться обмануть охрану и подойти к Танненбергу вплотную. А еще очень трудно выбрать удачный момент для того, чтобы вонзить в него нож. Все это – очень трудно. Именно поэтому мы и наняли профессионала, то есть человека, который знает, как поступать в подобных ситуациях. Он умеет убивать, и сможет выбрать для этого подходящий момент. Мы же не сумеем с этим справиться, пусть даже мы и ненавидим Танненберга до глубины души и пусть даже нам кажется, что мы в состоянии убить его своими руками.

– Вы даже не даете мне возможности попытаться это сделать… – буркнула Мерседес.

– Прошу тебя, Мерседес! В таком случае у нас не будет ни второй, ни третьей попытки. Если ты попытаешься его убить и у тебя ничего не получится, тогда уже никто не доберется до Танненберга, и мы не сможем ему отомстить. У тебя нет права на такой поступок, ты можешь все испортить.

– Ты тоже на меня разозлился, – сказала Мерседес, и в ее голосе прозвучала обида.

– Я? Ты ошибаешься. Никто из нас на тебя не злится – ни я, ни Бруно, ни Ганс. Но и ты не заставляй нас убеждать тебя в очевидном. Жажда мести, которая объединяет нас четверых будет все такой же сильной, что бы ни произошло. Однако ты не имеешь права предпринимать какие-либо действия без нашего согласия. Это не твоя месть, Мерседес, это – наша месть всех четверых. Мы тогда поклялись, что отомстим вместе, и ты не должна нарушить клятву.

– А почему бы нам не отправиться туда вчетвером?

– Потому что это было бы глупостью.

Затем они некоторое время молчали, погрузившись каждый в свои мысли. Они размышляли над тем, что сейчас скажут друг другу.

– Я знаю, что ты прав, но…

– Если ты туда поедешь, ты и нас уничтожишь, и Танненберга все равно не сумеешь убить. Вот чего ты добьешься. Скажи мне: ты твердо намерена туда поехать?

– Пожалуйста, не внушай мне, что мой поступок приведет к таким трагическим последствиям.

– Можешь быть уверена, что именно так и будет. Впрочем, единственное, о чем я тебя прошу, – так это чтобы ты хорошенько подумала, как ты умела думать в самых сложных ситуациях, как ты умела думать все эти годы, как ты умела думать в течение трех последних месяцев – с того момента, когда мы обнаружили Танненберга.

– Арабы говорят, что месть – это блюдо, которое подают холодным.

– И они правы. Только при таком подходе можно получить удовлетворение от свершенной мести. Мы никогда не забудем того, что тогда произошло, и никогда этого ему не простим, однако нам следует действовать хладнокровно. В противном случае все наши усилия закончатся ничем.

– Дай мне поразмыслить над всем этим.

– Нет. Ответ мне нужен прямо сейчас. Я хочу знать, придется ли нам отменить нашу операцию в Ираке. Мы не можем подвергать опасности жизнь человека, который отправился по нашему заданию в Ирак.

– Он – профессиональный убийца.

– Ты сама сказала: «профессиональный». Отсюда следует, что если мы вмешаемся, то тем самым подвергнем его жизнь опасности, и нам придется отвечать за последствия. Мы заключили контракт с агентством – агентством, предоставляющим услуги наемных убийц.

– Это агентство занимается вопросами безопасности.

– Ты же знаешь, Мерседес, что одно другое не исключает. Помимо всего прочего, эти люди занимаются и убийствами, и именно за это они получают большие деньги.

– Ты прав, нам нельзя допустить оплошность.

– Итак, что ты собираешься делать?

– Думать, Карло, думать…

– Таким образом, мне тебя переубедить не удалось…

– Не знаю… Мне нужно подумать.

– Ради бога, Мерседес, не делай глупостей!

– Я не буду вас обманывать. Не буду вам говорить, что не стану ничего предпринимать, если еще для себя не решила, как поступлю. Пусть уж лучше вы меня возненавидите, чем я стану вам врать.

– Похоже, тебе хочется, чтобы Танненберг остался жив, – заявил Карло.

– Нет! – с яростью выкрикнула Мерседес. – Как ты можешь такое говорить? Я хочу, чтобы его убила именно я! Я! Я! Вот чего я хочу!

– Я вижу, с тобой разговаривать бесполезно. Мы отменим операцию. Ганс позвонит Тому Мартину и скажет, чтобы тог отозвал своего человека. Все кончено.

Мерседес гневно посмотрела на Карло. Она так сжала кулаки» что ногти впились в ладони, а губы искривились в горькой усмешке. Ее лицо исказилось настолько, что стало похоже на жуткую маску.

– Вы не можете этого сделать, – пробормотала она.