Глиняные буквы, плывущие яблоки

Председатель по-другому решил. Он в молодые годы сам за предыдущим председателем подглядывал, часами мог около двери, как заколдованный, подглядывать, в знак уважения. С той стороны двери это знали, делали вид, что ничего не замечают и даже в веселом настроении могли подойти к двери и пустить в замочную щель ветры.

Потом Председатель стал Председателем и решил внести в этот процесс формализм и бюрократию. Повелел нарисовать график дежурства сельской молодежи около этой самой скважины. “График передачи опыта”. Самое обидное, что молодым людям запрещалось сообщать о подсмотренном опыте даже самым близким родственникам. От этого юноши желтели, а у одного даже произошло краткое психическое расстройство и рвота; правда, через месяц он снова стоял на своем посту.

Братья наконец нас заметили.

Тот, что был на диване, перестал изучать свои пальцы; второй с радостным облегчением оторвался от двери, хотя не сразу смог разогнуться.

Поздоровались.

– Один? – спросил Муса, показывая на дверь.

– С Агрономом сидят...

Парень осекся, сообразив, что выдает государственные секреты.

Я осторожно постучал.

Кабинет ответил хриплым: “Да!”.

10.

Председатель сидел за своим обычным столом и играл с Агрономом в нарды.

При виде нас швырнул кубики.

– Та-ак. Шесть-пять! – сказал он, поднимаясь из-за стола.

Я смотрел, как он приближается, соображая, как бы описать этого необычного человека. Мы за эти двадцать лет к нему, к его животу, ногам, ушам, так привыкли, что, наверно, описания не получится.

Например, какое можно получить понятие о Председателе из факта, что у него был живот? Живот всегда председателю нужен, а, во-вторых, сам по себе живот – это просто орган, тем более скрытый рубашкой или пиджаком. Важно не это, а то, как ты свой живот носишь, как ты им себе светлый путь в жизни прокладываешь.

Нет, невозможно описать Председателя.

Интересно было бы заглянуть в голову учителя, как он, пришелец, можно сказать, из космоса, сейчас видит Председателя. Как у него сейчас в каждом зрачке по маленькому Председателю отпечаталось, с маленькой тюбетейкой, с маленькой богатырской рукой, которую он ему для рукопожатия протягивает... Как из глаз учителя Председатель попадает учителю в череп и как там, все такой же маленький, пахнущий водкой (початая бутылка на столе светится), деловитый Председатель умещается на какой-нибудь извилине. И как эта извилина начинает думать: “Председатель... с точки зрения науки... это такое существо в галстуке...”

После долгого ощупывающего рукопожатия с учителем Председатель почему-то начал его с нами знакомить.

Мы хотели сказать, что уже познакомились, но Председатель сразу намекнул, что это было, так сказать, недействительное, а возможно, и незаконное знакомство... А сейчас он нас познакомит, как положено, сейчас каждому характеристику даст. Чтобы учителя не вводили в заблуждения разные умные слова, которыми некоторые наловчились размахивать, и хотят, чтобы им за это золотую статую ставили и воду вне очереди давали.

У нас с Мусой сразу как будто кислое яблоко во рту появилось. Есть у Председателя манера – над человеком подтрунивать, разные про него несуществующие истории десятилетней давности вспоминать. Учитель как человек новый, можно сказать – с иголочки, – может и поверить.

Председатель снова уселся за стол; сидит, характеристики дает. Даст – и на Агронома смотрит: “Правильно я говорю?”. Тот как соловей смеется, надеется, что председательские шутки сегодня нами ограничатся, а Агроном перед учителем беленьким останется.

Тут он, конечно, просчитался. Наговорив про нас с Мусой, что мы регулярно государство обманываем, и если бы не Председатель с его сердцем, мы бы уже в тюрьму уехали, Председатель сказал:

– А вот это – наш Агроном... Хороший специалист, пять лет обещает придумать такое растение, которое без воды расти умеет. Опыты проводит на своем участке, всю сельскую воду туда тратит, растения пока не видно.

Агроном принялся разглядывать желтевшие перед ним нарды и мысленно проклинать себя, что, выпив, потерял контроль и стал Председателя обыгрывать. Полностью выигрывать он никогда не осмеливался, даже пьяным.

– А советы какие дает! – пел Председатель. – Часами слушать можно, даже водки не надо, потом все равно голова болеть будет. Отправили мы его один раз в столицу, там агрономы иногда собираются, за государственный счет чай пьют, городскую девушку за ногу держат. Вернулся он оттуда и говорит: в столице сейчас пальмы популярны и елку везде сажают. Насчет, говорит, елки не знаю, дерево неместное; ему, чтобы хорошо расти, Россия нужна и Кремлевская стена, а с пальмой попробовать можно. По количеству солнца мы давно всю республику обогнали; давайте, говорит, поле пальмами засеем, потом в столицу продадим...

В глазах Агронома засеребрились слезы; Председатель, довольный достигнутым результатом, подвел итог: