Глиняные кулаки (СИ)

– Заткнулся бы ты, Мохан! – фыркнула госпожа Эйдис. – Или я тебя так коснусь, когда в следующий раз напьешься, рад не будешь, что на свет появился!

Стражник возмущенно засопел, но перечить женщине не посмел.

– Но ведь можно же что-то сделать? – Диса уставилась на хозяйку гостиницы умоляющим взглядом, все еще держа юношу за руку. – Это так ужасно!

– У нас нет времени, – Элисед нахмурился, теребя свою жиденькую бородку. – Судья Фауст об этом позаботился.

Госпожа Эйдис пододвинула к Айсу корзинку с продуктами и покачала головой.

– Не понимаю, за что это так все ополчились на бедолагу, – ее пухлые губы дрогнули. – Зачем было отправлять паренька на край света?

Кулак Элиседа разжался, и на стол упал крошечный глиняный голем. Юноша пошевелил пальцами и кукла, поднявшись на ноги, отвесила низкий поклон.

– Они хотят прибрать к рукам Кирка, – губы Элиседа поджались. – Вернее то, что может скрываться у него внутри.

Крошечный голем подошел к Айсу, и взял его обеими руками за палец.

– Не волнуйся, – кукольник перешел на шепот, поглядывая на жирного стражника, привалившегося к дверному косяку неподалеку. – Я вытащу тебя отсюда.

– Но как? – глаза Дисы расширились, а пальцы крепко стиснули ладонь Айса.

– Дождись полуночи, – прошептал Элисед, пряча крошечного голема в карман. – И ничего не бойся.

Когда гости ушли, Айса тут же вернули в камеру. Толстый Мохан отобрал у юноши корзинку с продуктами и сильно пнул его ногой пониже спины на прощанье.

– Скоро ты уже не будешь таким красавчиком! – красная потная рожа надсмотрщика расплылась в мстительной ухмылке. – Когда все мясо слезет с твоих костей, ты станешь таким уродом, что даже самая последняя портовая шлюха не посмотрит в твою сторону!

Свет, струящийся через крошечное окошко, постепенно становился все более тусклым, и в дальних углах вновь появились черные тени. Юноша поглядел на цепи, к которым совсем недавно был прикован молодой инсубр, и почувствовал, как что-то горячее вновь полыхнуло у него в груди.

За закрытой дверью громко смеялись стражники, комментируя свои удачи и неудачи при игре в клатчи, а сиплый голос толстого Мохана становился с каждой минутой все более и более раздраженным, по мере того, как содержимое его кошелька перекочевывало в кошельки товарищей.

– Все, хватит на сегодня! – рявкнул надсмотрщик, с грохотом отодвигая стул. – Проваливайте, господа хорошие, иначе я за себя не ручаюсь!

Игроки ответили дружным хохотом, снимая с крюков свои оружейные пояса, и поднимая с пола шлемы и кирасы.

– Давай, Кромар, нам скоро заступать в караул, – послышался высокий голос молодого стражника, который выигрывал чаще других.

– Гляди не усни, Брадан, – фыркнул Мохан. – Если сержант тебя опять застукает, как пить дать отгребешь с полсотни плетей!

– Меня Гонт научил спать с открытыми глазами, – засмеялся Брадан. – Так что беспокойся лучше о своей шкуре!

Гремя доспехами и шаркая ногами, стражники удалились, оставив Мохана наедине с рядами запертых камер.

– Что, бездельник, опять проигрался? – послышался гнусавый голос из соседней с Айсом камеры. – Говорил я тебе, что Брадан мухлюет!

– Заткнись, Аэнгас, – стражник в сердцах хватил кулаком по столу. – Будто я сам не знаю! Вот поймаю его как-нибудь на этом, так сразу и дыру ему в брюхе проделаю!

– Ага, жди, – фыркнул Аэнгас. – Ты скорее без штанов останешься, чем подловишь этого ловкача на горячем!

Надзиратель в сердцах пнул ногой табурет, который с грохотом покатился по полу.

Айс некоторое время слушал, как переругиваются заключенный с тюремщиком, но вскоре их голоса начали удаляться, превращаясь в нечленораздельный убаюкивающий гул.

У него перед глазами вновь появилось улыбающееся лицо юного варвара, свисающего на окровавленных веревках, острое как бритва лицо судьи и встревоженное милое личико Дисы. Постепенно образы расплылись, превращаясь в хаотичную пляску теней, и Айс провалился в тревожное забытье.

Проснулся юноша от бурчания в собственном желудке. Он некоторое время покрутился на жесткой соломенной подстилке, пытаясь устроиться поудобнее, но вскоре бросил эту затею. Сна больше не было ни в одном глазу. Встав на ноги, он осторожно подкрался к двери, и приложил к ней ухо.

В коридоре стояла мертвая тишина. Мохан, должно быть, уже давно спал, проглотив содержимое конфискованной корзинки, молчали и разговорчивые заключенные.

Потерев ладонью ноющий живот, юноша с кряхтеньем опустился на пол и оперся спиной о дверь.

Что-то чуть слышно щелкнуло над его головой, и дверь, подавшись напору, слегка приоткрылась. От неожиданности сердце чуть не выпрыгнуло у Айса из груди.

Он застыл, не решаясь даже пошевелиться, ощущая спиной ток прохладного воздуха идущий из коридора.

Бесшумно, словно тень тени, над его плечом появилась рука в черной перчатке, сжатая в кулак.

– Элисед? – прошептал юноша, все еще не решаясь обернуться. – Тебе все же удалось!

Кулак разжался, и Айсу на колени упала крошечная игрушечная лошадка.

– Ты настоящий волшебник! – прошептал юноша и, ухватившись за крепкую ладонь, поднялся на ноги. – Я до самого конца не верил, что ты придешь за мной!