Глиняный бог

— Что с вами, Френк? Такое впечатление, будто вы находитесь под действием наркотика.

— Вроде этого. Вы решили задачу о распределении взрыва?

— Нет, — ответил Мюллер твердо.

— Я не верю, что вы ее не решили.

— Ваше дело.

— Садитесь за весла и гребите медленно. Так, чтобы ваша спина закрывала поселок. Я посмотрю тетрадь.

Они поменялись местами. Френк стянул с себя рубаху и снял брюки, как бы собираясь загорать, и вытащил из кармана тетрадь. Тишину нарушали только легкие всплески весел. Жара становилась все сильнее.

— Вы делали не то, что требуется, — наконец произнес Френк со злостью.

— Я решил то, что мог, — ответил Мюллер.

— Нет. Мне‑то вы очки не вотрете. Вы повторили вывод формулы для баланса энергии. Почему?

— Ради упражнения. Мне нравится этот вывод, — сказал Мюллер иронически.

— Ради бога, не злите меня. Скажите, почему вы не хотите решить задачу, которую я вам предложил?

— Значит, не могу, — ответил Мюллер.

— Можете, можете тысячу раз. Я в этом уверен!

Мюллер пожал плечами и ничего не ответил. Несколько минут они плыли молча.

— Если вы скажете мне уравнение конфигурации взрыва и закон распределения энергии в активной зоне, я обещаю отплатить вам очень полезным советом.

На слове “очень” Френк сделал ударение.

— Я в советах не нуждаюсь, — произнес Мюллер насмешливо. — Можете поручить эту задачу любому другому теоретику или решить ее самостоятельно. Мне она не под силу.

— Садитесь на корму. Дайте погребу я. Да снимите же вы свое барахло! Пусть на берегу думают, что мы загораем.

Они снова поменялись местами, и Мюллер нехотя стянул с себя брюки и рубашку.

— Снимайте и майку, — приказал Френк. — Мы искупаемся с лодки. Это будет очень естественно.

Мюллер скупо улыбнулся. В его огромных голубых глазах появилось не то смущение, не то тревога.

— У меня очень чувствительная к солнцу кожа. Я могу обгореть.

По сравнению с шоколадно–черным телом Френка, руки и ноги немца были молочно–белыми.

— Слушайте, Петер, да ведь на вас тошно смотреть! Неужели вы ни разу за все время не загорали?

Мюллер покачал головой. На Френка напало мальчишеское озорство. Он положил весла на борта лодки и, продолжая смеяться, воскликнул:

— Я сейчас вас раздену и выброшу в море!

— Да не дурачьтесь же вы, Френк. Ради бога, оставьте меня в покое. Вы, и правда, ведете себя, как пьяный…

— Ну и пусть! Пусть те, кто наблюдает за нами с берега, думают, что мы с вами два болвана, разыгравшиеся на морском воздухе!

Мюллер судорожно вцепился в руки Френка, а тот силился стянуть с него майку.

— Да что вы за чудак? Марш на солнце! Марш в воду! Я ведь знаю, вы отлично плаваете.

Сильные руки Френка потащили майку вверх. Он хохотал, как сумасшедший.

— Вам обязательно нужно загореть! Не сопротивляйтесь, иначе я…

Перед его глазами мелькнуло что‑то красное, как кровь, и в этот самый момент Мюллер молниеносно перевернулся через голову и прыгнул в море…

Френк застыл с открытым ртом. Мюллер был в воде и, держась за корму лодки, громко дышал.

Они смотрели друг другу в глаза.

— Что у вас на груди? — прошептал Френк.

— Ничего. Рана…

— Рана? Странная рана. Покажите.

— Нет, — прошептал Мюллер.

— Покажите! Иначе я…

— Тогда одному из нас придется кормить акул, — сказал Мюллер.

В сознании Френка снова промелькнула красная полоса на белоснежной груди Мюллера, и он увидел, что это была не просто полоса, а ряд букв, больших кроваво–красных букв… У Френка была фотографическая зрительная память. Он прочел, что было написано кроваво–красными буквами на груди у Мюллера: “Коммунист”.

— Кто это вас? — прошептал Френк.

— Не ваше дело…

— Это мое дело. Теперь многое стало ясно.

— Тогда плывите к берегу и докладывайте обо всем своему начальству. Я подожду вас здесь.

Френк понял, что он и не собирается вылезать из воды.

— Я ничего никому не скажу, если вы сообщите мне уравнение взрывной волны.

— Ого! — произнес Мюллер тоном человека, которому больше нечего терять. — Вы дорого платите за удовлетворение вашего тщеславия. Только от меня вы решения не получите. Я не хочу быть соучастником убийства.

— А если я вам скажу, что и я не хочу?

— Тогда зачем вам это уравнение? Ваша совесть будет чиста, если это уравнение скажет им кто‑нибудь другой.

— А ваша совесть чиста? Вы скрывали, что вы… Эта надпись…

— Вы, Френк, мальчишка. Я горжусь этой надписью, и именно потому не скажу вам уравнение.

Френк замолчал. Увидев, что Мюллер решительно поплыл в открытое море, он крикнул:

— Не делайте глупости, Мюллер! Черт с ним, с вашим уравнением. Приблизительно я и без вас знаю, что должно получиться при взрыве. Пожалуй, этого мне будет достаточно. Я просто не хотел…

— Что вы не хотели, Френк?

— Я просто не хотел, чтобы пострадали невинные люди…

Мюллер вернулся и взялся за борт лодки.

— Что вы задумали?

— Это не ваше дело. Вползайте сюда и едем на берег.

— Право, Френк, о чем вы думаете? — в голосе Мюллера послышалась тревога.

Френк ничего не ответил. Мюллер влез в лодку. Он снял майку и стал выжимать из нее воду. Френк тупо смотрел на его грудь.

— Это было очень больно?

— Да, очень.

— Где это вас?

— На моей родине. У фашистов на этот счет хороший опыт.

— Вы кричали?