Глиняный конверт

Манум, избегая людей, повернул в боковую улицу и оттуда переулками вышел в ту часть города, где жила беднота. В этот ранний час обитатели этих кварталов уже давно встали. Маленькие глиняные лачуги теснились в узких, кривых улицах; через открытые проемы дверей видны были хозяева, сидевшие за работой. Тут же, у порога, женщины готовили еду в глиняных печках. Чад от прогорклого масла и дым от очага, который топили навозом, густым туманом поднимались вверх; здесь не видно было ни голубого неба, ни яркого солнца. Тошнотворный запах от несвежих продуктов, острых приправ и гниющих у домов отбросов был так ужасен, что Манум иногда зажимал нос. Он привык к чистому воздуху дворца, и временами ему казалось, что он задыхается. Голые малыши вертелись около матерей, шумели, плакали, дрались и играли. Старшие дети уже сидели за работой.

Наконец Манум прошел через базар и в условленном месте встретил раба с двумя ослами. Манум навьючил на них мешки, сел на одного из них, второго привязал сзади и отправился в путь. Второго осла Ярим-Адду велел взять, для того чтобы Манума принимали за купца. О том, что он едет в Мари как гонец, никто не должен знать.

Хотя солнце уже поднялось высоко, у ворот еще толпился народ; стражники медленно пропускали выходящих из города. Манум выехал из бокового переулка и остановился на дороге, дожидаясь своей очереди. Его беспокоило, удастся ли ему выйти за ворота? Правда, у него два осла и мешки с товаром, но с ним нет ни раба, ни спутника. Это может показаться подозрительным. Ярим-Адду побоялся отправить с Манумом кого-нибудь из своей свиты, и Манум вынужден был идти один. Он с беспокойством посматривал на ворота и медленно подвигался к ним вслед за толпой. Случайно повернув голову в сторону, Манум увидел мальчика, одиноко сидящего на камне у дороги. У мальчика были такие печальные глаза, он с такой мольбой посмотрел на Манума, что тот невольно подошел к нему:

— Ты кто? Что ты делаешь тут, у ворот?

Залилум вскочил и сказал первое, что пришло в голову:

— Я отстал от хозяина. Он ушел вперед, а меня одного не пускают... — Залилум умолк.

«Что, если попросить купца взять меня с собой? Тогда можно будет выйти с ним за ворота», — подумал Залилум и внимательно посмогрсл на Манума.

Приветливый юноша ласково глядел на него.

— Господин, возьми меня с собой, я пойду как твой раб. А там я догоню своего хозяина...

— Куда пошел хозяин?

— В горы... — Залилум сказал первое, что ему пришло в голову.

Манум с сомнением покачал головой:

— Ты что-то не то говоришь. Ведь мы на дороге в Мари, она идет на север, а в горы надо идти на восток. Да и как могло случиться, что хозяин ушел вперед и потерял тебя?

Залилум молчал. Он боялся рассказать правду и ничего не мог придумать, чтобы объяснить, что с ним произошло.

Юноша стоял в раздумье. Безусловно, мальчишка беглый раб. Вероятно, он нарочно отстал от хозяина. Не стоит с ним связываться. Но жаль его. Если хозяин найдет его, то изобьет до смерти.

«Может быть, взять его с собой?» — подумал Манум.

— Хорошо, пойдешь со мной, — сказал он вслух.

У Залилума отлегло от сердца. Он доверчиво улыбнулся Маиуму:

— Я все буду делать для тебя, мой господин!

— Как тебя зовут?

— Залилум, — весело ответил мальчик.

— Залилум так Залилум, — похлопал его по плечу Манум.

Наконец Манум вместе с неожиданно приобретенным рабе м подошел к воротам.

Дождался хозяина! — сказал стражник.

Затем он пощупал мешки с шерстью, навьюченные на осла.

— Купец? — спросил он Манума. — Шерсть везешь?

— Да, — ответил юноша и незаметно положил в руку стражника небольшой слиток серебра.

Стражник еще раз посмотрел на Манума и сказал:

— Проходите!..

Юноша и мальчик вышли из города.

— Ты знаешь, Белисуну,— обратился стражник к другому,—эти двое, купец и раб, кажутся мне подозрительными... Лицо купца мне как будто знакомо. Только я не помню, где его видел?

Но тут к воротам подошел высокий купец в пестром плаще с длинной бахромой, за ним следовал целый караван осликов, нагруженных мешками и корзинами. Рабы в длинных набедренных повязках размахивали палками и громко кричали, подгоняя упрямых животных.

Белисуну проверял документы купца, второй стражник считал ослов и поклажу, и оба забыли о только что вышедших из ворот подозрительных путниках. Наконец шумный караван прошел в город. Толпа, скопившаяся у ворот, постепенно редела. Становилось жарко.

Неожиданно к стражникам, запыхавшись, подошел человек, по виду ремесленник или слуга. У него был растерянный вид. Он озирался по сторонам и, казалось, кого-то искал.

— Не проходил тут молодой купец с двумя ослами?— спросил он у стражников.

— Кто ты такой? Зачем я буду отвечать тебе на глупые вопросы? Здесь много купцов прошло, и молодых и старых, с ослами и без ослов.

Человек показал кольцо с царской печатью, и стражники поняли: он из дворца.

— Трудно запомнить всех, кто проходил, — вежливо ответил Белисуну.

Царская печать сразу заставила его переменить тон.

— Это не простой купец. Он из посольства, из Мари. Я следил за ним от самого дворца. А на базаре, когда ему передали двух ослов, я потерял его.