Глинтвейн для Снежной королевы

И вот в присутствии Самойлова она в пятый раз прокручивала это самое чистосердечное. Получалось, что главное преступление Зои — попытка мошенническим путем получить «послесмертные», как она называла, деньги. По ее словам, после визита «инфарктного старикана» сестра пропала неизвестно куда. Подумав, что с этим фактом делать, Зоя решила на некоторое время стать Инной. И при этом отрицала любое физическое вмешательство со своей стороны в жизнь сестры. Просто она решила подождать: вдруг та обнаружится мертвой, и тогда весьма уместно будет получить по договору деньги от «Хипекса», подставив им тело сестры как свое собственное. Что касается крови в коридоре — да, Зоя погорячилась и когда-то нанесла своей сестре небольшую рану на руке, но чего не бывает между родными людьми. Сами поссорятся, сами и помирятся.

Утомленный ее заученной наизусть речью, Колпаков с удивлением сказал потом Самойлову, что упорства у девчонки, как у матерого уголовника. Самойлов согласился — такие люди сдаются только под сильным давлением доказанных фактов.

— Такая маленькая, хрупкая! — в который раз повторил он.

— Да если бы не вы с этим письмом и апельсинами, никому и в голову не пришло бы усомниться, что она — младшая Ялина. А как закручено-то умело! И дом, и деньги за тело, и никаких подозрений бы не возникло, что пострадала младшая. Неужели висяк? — отчаялся Колпаков.

— Да ладно, с вашим-то рвением, — попробовал успокоить его Старик.

— Да на хрен мне это рвение, когда трупа нет?!

— Вижу, теперь вы меня понимаете, коллега, — вздохнул Самойлов.

Потом они отправились в кабинет Колпакова и прослушали поступившее сообщение.

«Мир вам и счастье. Благотворительная организация Христианский Красный Крест приветствует вас и благодарит за звонок. Память об одиноких и страдающих детях жжет нам сердца. Напоминаем, что пожертвования можно пересылать на счет… коммерческого банка „Альтаир“. Если у вас есть личная информация для Сесилии Суграна, отправьте свое сообщение по адресу: абонентский ящик… указав возможности прямого контакта — подробный адрес или телефон. Если дело не терпит отлагательства, наберите уже знакомый вам номер, в тональном режиме добавьте цифры 335 и обрисуйте проблему. Вам обязательно помогут. Мир вам и счастье».

— Аминь, — выдохнул Колпаков. — Вот вам данные на Христианский Красный Крест. Здесь список специалистов в Москве, которые за последние два года официально получили от этой организации деньги за оказанные услуги. Как видите, у них есть медики, переводчики, транспортники, психологи, адвокат и отдел ритуальных услуг. Оригинальный подбор кадров, да?

В этот момент Самойлов постарался максимально проследить за выражением своего лица — он увидел фамилию адвоката.

— Вот тут адвокат указан, видите? Похоже, грек, — как можно спокойней заметил он.

— Не просто грек, а еще и адвокат, объявленный в розыск.

— Кто заявил? — напрягся Самойлов.

— Домработница. Но это не по моей части. Это, коллега, по части ваших бывших сослуживцев.

— Чем же занимается эта организация?

— Гуманитарная помощь детским учреждениям, медикаменты, усыновление детей-инвалидов зарубежными семьями, патронаж некоторых детских домов, приюты для бездомных детей. Сама Сесилия Суграна — гражданка Италии — в данный момент проходит по уголовному делу о вывозе из детского дома Челябинска детей-инвалидов в Италию и Америку на усыновление. Что-то там не в порядке с документами, взятки, да и патронажный надзор спустя год не может найти некоторых детей и их новые семьи. Как говорит мой сын — просекаете, коллега?

Взволнованный Самойлов не очень хорошо «просекал», поэтому Колпаков разъяснил:

— Под видом усыновления из страны можно вывезти любого инвалида. А как вы назовете человека с тремя руками и хвостом? Инвалидом! Теперь ваша очередь. Откуда вы взяли эти номера телефонов? Они как-то связаны с «Хипексом» или мне уже везде мерещится этот великий скульптор по трупам?

Самойлов угрюмо порылся в кармане пальто и выложил на стол красный блокнот.

— Отсюда взял, — сказал он. — Это записная книжка Попакакиса. Коллега, — попросил он, не поднимая глаз, — ничего пока не могу объяснить. Дайте мне сутки! Только двадцать четыре часа без вопросов. Потом сам приду. Не моя епархия, конечно, но очень вам советую присовокупить этот блокнот к делу о похищении девочки с жабрами и к делу о пропаже Инны Ялиной. Чтобы получить разрешение на обыск квартиры и офиса адвоката с изъятием всей его документации, в том числе из компьютера.

— Прохор Аверьянович, вы меня пугаете! — ухватился за блокнот Колпаков. — Вы что, пристрелили этого адвокатишку?

Дома

Домой Самойлова подвез оперативник Колпакова. Кое-как взобравшись на второй этаж, Прохор Аверьянович вошел в квартиру, сразу же направился в спальню и рухнул в одежде на постель. Гоша бросился к нему и стал рыться в карманах — залез в брюки, потом зашарил по рубашке.

— Что ты делаешь? — спросил Самойлов, когда Гоша перевернул его на спину, пытаясь стащить пальто.

— Таблетки ищу. Валидол, нитроглицерин, что вы в рот кладете, когда припечет?

— Прекрати, — отмахнулся Самойлов.