Глобализация: тревожные тенденции

Я стоял на позициях активной роли государства в продвижении финансовой реструктуризации, обеспечивающей установление прав реальных собственников. Моя точка зрения состояла в том, что, как только вопросы собственности будут разрешены, новые собственники возьмут на себя задачу реальной реструктуризации. МВФ держался противоположной точки зрения, утверждая, что государство не должно играть активной роли в финансовой реструктуризации. Однако оно должно продвигать реальную реструктуризацию, продавая активы, с тем чтобы, например, сократить якобы избыточные мощности Южной Кореи по производству чипов, и внедряя на фирмы внешний (обычно иностранный) менеджмент. У меня не было оснований верить в то, что международные бюрократы, имеющие макроэкономическую подготовку, могли дать полезные советы по реструктуризации производства вообще или производства чипов в частности. Хотя реструктуризация обычно является длительным процессом, правительства Кореи и Малайзии взяли на себя активную роль и провели ее в примечательно короткие сроки, за два года закончив финансовую реструктуризацию большинства фирм, испытывавших расстройство дел. Сопоставим это с реструктуризацией в Таиланде, следовавшем стратегии МВФ, где реструктуризация затянулась на долгое время.

НАИБОЛЕЕ ТЯЖЕЛЫЕ ОШИБКИ: РИСК СОЦИАЛЬНЫХ И ПОЛИТИЧЕСКИХ БЕСПОРЯДКОВ

Социальные и политические последствия ошибочных действий в период азиатского кризиса, возможно, никогда не получат полной оценки. Когда в начале декабря 1997 г. в Куала-Лумпуре (Малайзия) состоялось совещание, в котором участвовал директор-распорядитель МВФ Мишель Камдессю, министры финансов и управляющие центральными банками 22 государств (важнейших промышленных стран плюс главных азиатских экономик, включая Австралию), я предостерег от опасности социальных и политических волнений, особенно в странах, исторически разделенных по этническому признаку (как в Индонезии, где массовые беспорядки на этнической почве уже происходили тридцать лет назад), если излишне ограничительная кредитно-денежная и фискальная политика будет и дальше им навязываться. Но Камдессю спокойно ответил, что они должны последовать примеру Мексики; им надлежит принимать болезненные меры, если они хотят добиться оживления. К несчастью, мои прогнозы оправдались. Не прошло и пяти месяцев после моего предостережения о надвигающейся катастрофе, как вспыхнули мятежи. В то время как МВФ предоставил 23 млрд. долл. на поддержание валютного курса и выкуп займов иностранных кредиторов, значительно меньшие суммы, требовавшиеся на помощь бедноте, выделены не были. Придерживаясь американской терминологии, миллиарды и миллиарды нашлись на благополучие корпораций, но не нашлось и нескольких миллионов на благосостояние рядовых граждан. Например, в Индонезии на следующий же день после того, как были резко сокращены пособия на продовольствие и топливо, вспыхнули мятежи. Как и тридцать лет назад, жертвами стали индонезийские бизнесмены и их семьи.

Дело не просто в том, что политика МВФ может рассматриваться мягкотелыми либералами как антигуманная. Даже если кого-либо мало волнует судьба тех, кому пришлось голодать, или тех детей, чей рост был деформирован недоеданием, это просто плохая экономическая политика. Мятежи не способствуют деловому доверию. Они выталкивают капитал из страны, а не привлекают его в страну. Мятежи предсказуемы, как и любое социальное явление, хотя и не с достоверностью, но с высокой вероятностью. Было очевидно, что Индонезия созрела для социальных потрясений. МВФ должен был знать это; ведь он уже провоцировал мятежи по всему миру, когда его политика требовала сокращения или отмены продовольственных пособий.

После мятежей в Индонезии МВФ изменил свою позицию: продовольственные пособия были восстановлены. Но МВФ вновь продемонстрировал, что он не усвоил основного урока - «необратимости». Точно так же как нельзя фирму, которая обанкротилась под воздействием высоких процентных ставок, возвратить в «добанкротное состояние» путем снижения ставок, так и общество, расколотое мятежами, вызванными сокращением продовольственных пособий именно в тот момент, когда оно погрузилось в депрессию, нельзя вновь собрать воедино восстановлением этих пособий. На самом деле в некоторых случаях ожесточение может возрасти: если продовольственные пособия можно было платить, то почему же их сначала отобрали?

Я имел возможность беседовать с премьер-министром Малайзии после мятежей в Индонезии. Его страна в прошлом тоже пережила мятежи на этнической почве. Но Малайзия сделала много для предотвращения их повторения, включая программу содействия занятости для этнических малайцев. Махатхир знал, что все достижения по созданию мульти-расового общества могут быть потеряны, если он допустит, чтобы МВФ диктовал ему и его стране свою политику (неизбежным следствием которой будут мятежи). Для него предотвращение жестокой рецессии было не просто экономической проблемой, это был вопрос о выживании нации.