Глобальное отключение (СИ)

Из двери поблизости вышла девушка среднего роста. Возможно, ее можно было назвать красавицей, но ее кожу везде, куда не кинь взгляд, усеивали темные кровоподтеки, а одна из рук безжизненно висела на привязи и была загипсована.

— О, очнулась наконец. Как самочувствие? Кстати, это именно я тебя умыкнула из-под носа этих мерзких тварей.

— Нормально я себя чувствую. Каких таких мерзких тварей?

— У тебя что-то с памятью? Я тебя вытащила прямо с крыши особняка, где жили вампиры. Я двоих из них проучила… хотя если бы они использовали когти, мне бы с ними не сладить. Особенно со второй, в нее словно архидемон вселился. Но ни одна, ни вторая, не хотели меня убивать. Странно.

— Чего тут странного? Они ж мухи не обидят. А что кровь пьют, так это у всех у нас свои недостатки. Питие крови Библия запрещает, но оно в число смертных грехов не входит. Мне кажется, старшая даже сможет попасть в Рай, если у нее душа есть, конечно.

— А ты идеалистка до мозга костей. Приживешься здесь хорошо — ишь сколько лет так быстро сбросила.

— Так это тут в порядке вещей? Я и дальше омолаживаться буду?

— Дойдешь ровно до того момента, в котором твоя красота в наибольшей степени проявилась. Но младенцем не станешь, не бойся. Так я что, зря так на вампирш вызверилась, что-ли? Почему ж там все было в кровище?

— Вампиршечек зря обидела. Они ж милахи, как у тебя только рука поднялась…

— Тут все милахи, что ж мне теперь, в пацифисты записаться? Пацифистов тут нет, и тяжко мне придется.

— Так я не поняла… тут что, вечная молодость на халяву всем дается? Можно, я тогда тут останусь?

— Можно. Только жизнь тут опасная. За себя постоять можешь? Магию знаешь?

— Магию знаю, а вот постоять за себя… ты, я думаю, не имеешь в виду стукнуть обидчика ладонью по мордасам.

— Ладно, твои проблемы. Я к себе полетела. Бывай.

Девушка вышла за крыльцо, но взлетать не спешила. Наконец, она решилась и снова зашла под крышу.

— Пропадешь ты, живьем съедят. А я не для того тебя спасала. Познакомимся? Меня зовут Дри.

— Мария. Где шляпа моя? Я без нее словно голой себя чувствую.

— Наверное, там осталась. В особняке. Мне не до шляп было совсем.

— Надо вернуться. Проводишь? Или мне самой?

— Если по дороге расскажешь мне все. Если вампирши тебе вреда не причинили, то мне надо понять, хочу ли я перед ними извиниться.

— Вот и хорошо. Пойдем.

— Пешком, что-ли?

— Ну можно и на такси.

— Не выйдет. Летать умеешь?

— Я знаю теорию.

— А практику?

— Не умею. Но сила у меня теперь должна быть. Когда тебя подпитывает другой маг, он оказывает тем самым огромную услугу. Которую обычно оплачиваешь деньгами или услужением, ведь часть тех сил навсегда у тебя остается.

— Учиться летать придется долго. По себе знаю.

— Я не собираюсь учиться летать. Я хочу заговорить себе на полет удобное кресло. У меня выйдет, я это чувствую.

— Нельзя.

— Почему?

— Это не мой храм, а хозяева ушли по своим делам. Нельзя воровать чужие кресла. И табуретки тоже нельзя.

— Хм… жаль. Ладно. Кресло без спросу одолжить тебе совесть не позволяет. А как насчет вон той метлы?..

Глава 13

— Эй, отпусти меня!

— Погоди немного.

Вошедшая в веселый кураж Медведица, держа Атамору одной рукой на весу, облапала ее с ног до головы, не допустив, впрочем, в этом деле и малейшей примеси сексуальности — так щупают котят, а не девушек. Пощупав небольшой, но каменный бицепс и подергав напоследок за один из рожек, она отпустила на пол давно ожидаемую гостью и отечески потрепала ее за макушку.

— Какая же ты маленькая. Наверное, сложно было меня рожать.

— Насчет этого… ты, наверное, все не так…

— Давай пить чай. Я всегда представляла, как наконец тебя встречу, и мы будем пить чай.

— Я просто хотела тебя забрать отсюда. Но я не знаю, куда бы тебя…

— Не хочешь чая? Совсем-совсем? — не на шутку огорчилась Беркур.

— Ладно, чай так чай. Но…

— С лимоном? У меня, представляешь, есть свежий лимон. Даже не спрашивай, как он мне достался. Не поверишь.

— С лимоном. — сдалась Атамора.

— Садись за стол. Какую музыку ты любишь? У меня и электричество есть, и все, что бы душа ни пожелала. Все, кроме тебя.

С каждой минутой Атаморе становилось все сложнее сказать правду.

— Прекрати перебивать меня. Я хочу тебе сказать одну вещь.

— Да, мам? — Беркур отвернулась от чайника, и с обожанием уставилась на рогатую.

— Я… мне страшно неловко такое говорить. Ты приготовься, это будут неприятные слова. Дело в том… дело в том, что я не твоя мама.

Беркур несколько раз моргнула, переваривая услышанное.

— Ты точь в точь походишь на описание, которое дала та женщина. Она сказала, что ты — моя мать. Ты ведь принесла меня в Империю, чтобы меня здесь вылечили, так?

— Да, но я тебя не рожала.

— Ты мой родственник?

— В нас ни грана общих генов. Мне так жаль. Ты была так рада…

— Ты — друг семьи?

— Я вообще посторонний человек. Совсем посторонний.

— Ты отдала за мое лечение целое состояние по меркам нищих королевств Сферы. Как же так?

— Мне было тебя жалко.

— Не люблю слово жалость, особенно примененное ко мне. — холодно сказала Беркур.

— Извини. Но ты была младенцем, а младенцев жалеть можно, так?