Глобальное потепление

— И я решил всем дать! — провозгласил Ливанов. — Аттракцион невиданной щедрости, спешите не пропустить. Сначала дам тебе, Юрка, потом Герштейну… слушайте, а где Герштейн? Как-то даже странно бухать без Герштейна.

— Ты же собирался на Соловки, — подначила Извицкая; уж она-то была здесь, никуда не делась, скоро нигде нельзя будет появиться без того, чтобы рядом, а то и очень рядом, не оказалось Извицкой. Ладно-ладно; уж в Банановой-то республике можно рассчитывать на ее отсутствие.

— Соловки никуда не денутся, — поспешно и горячо вступил Юрка Рибер. — Дима все правильно придумал, все-таки он гений, я всегда говорил. Съездит, наберется впечатлений, а там и на Соловки, писать свою… ну, эту, трилогию…

— «Глобальное потепление», — подсказал Ливанов; ему нравилось, что запущенный в тусовку миф уже уверенно развивается сам по себе. — Сильная намечается вещь.

Сидели на Юркиной кухне, куда менее приспособленной для массовых пьянок, чем ливановская. Сидели на всем, где пришлось, вплотную, в несколько ярусов: в частности, Извицкая помещалась у Ливанова на коленях и напрягалась в доску каждый раз, когда он из вежливости либо по рассеянности начинал ее щупать. Табачный дым лежал в воздухе слоями, как облака высоко в горах, временами из него выступали ежиками в тумане смутно или хорошо знакомые лица, и Ливанов изумлялся: надо же, и этот здесь! Вот только Герштейна почему-то не было, черт, а он как раз и был нужен. Надо позвонить.

— Привстань, дорогая, — он легонько ущипнул извицкую задницу, и она таки-да привстала, не то слово. — Мобилу достану. Все, можешь возвращаться на место. Алло, Герштейн? Да… Вот-вот. Я сегодня всем даю, в том числе и твоим банановым культурологам…Что? Нет, билеты уже есть. На поезд, ну да ладно. Пускай готовят бабло и свой пятизвездочный отель. Там и увидимся… Да. Ты понятливый, за это я тебя и люблю. До встречи. Солнце, привстань еще раз.

Сунул мобилку в карман и, щурясь, разглядел сквозь дым Юрку Рибера:

— По-хорошему, деньги надо бы вернуть Володе, но он и так с меня имеет будь здоров. Поэтому я отдам их тебе. Вместе с суточными, честное слово, а суточные там, по идее, о-го-го. Общайся со своими дайверами, ищи сокровища, живи широко, ни в чем себе не отказывай.

— Но ты же и сам, Дима, правда?.. — заволновался Рибер.

— Разумеется, — Диванов потянулся, ненароком съездив кому-то по уху и попортив прическу Извицкой. — Раз уж я еду к банановым, у меня там будет широкая программа. Потусуюсь для приличия на конференции, презентую книжку, в том числе обещают и на Острове, поныряю с вами на культурном шельфе, пообщаюсь с местной прессой, закручу роман с какой-нибудь журналисточкой… Мне звонят, дорогая, или это ты так нервничаешь?

— Тебе звонят, — сказала Извицкая и встала, наконец, как следует с его колен.

Звонила Катенька. Она, естественно, соскучилась.

— А как я соскучился! — радостно заорал в трубку Ливанов. — Слушай, солнышко, давай собирайся, мы с тобой уезжаем завтра, вдвоем и далеко. Я же обещал тебе, я помню…Нет, не на Соловки, туда потом. Что?.. да пошли ты их всех…Почему не можешь? Ну, знаешь, муж — это несерьезно… На работе что-нибудь соври…Да. Шесть ноль пять, не опаздывай. Целую.

Спрятал мобилку и поискал глазами Извицкую, но та уже стояла неудобно, за плечом. Ливанов запрокинул голову и заговорщически подмигнул:

— Если б она позвонила вчера, я бы ее послал и не заметил. Но она меня любит и поэтому позвонила сегодня. Так что ей я тоже дам. Все совпало, Извицкая, а значит, все будет правильно и хорошо. Я люблю, когда совпадает.

Извицкая маячила наверху, странная в ракурсе, глядя на него вниз своими зелеными глазищами. Он подмигнул ей еще раз, вернул голову в нормальное положение и осмотрелся по сторонам — что-то давно не наливали — когда сверху и сзади донеслось:

— А по-моему, ты просто боишься, Ливанов.

— Чего я не понимаю про банановых, — в параллель заговорил Юрка Рибер, — так это почему они до сих пор покупают у нас газ. Вот как ты это объяснишь, Дима? Им же не нужно. У них ни черта на нем не работает, ну кроме тупо газовых плит кое-где в старом фонде. Вот какого, по-твоему?

— Самоутверждаются, — ответил вместо Ливанова какой-то смутно знакомый журналист, Юркин приятель. — Каждый раз с шумом и треском снижают цены, а нам некуда деваться, все равно больше никто не купит. И ликуют, блин, всем народом, когда мы соглашаемся.

— Насчет никто не купит ты загнул, — не согласился Рибер. — Та же Гренландия, Антарктида…

Извицкая смотрела.

— Ты дура, — спокойно сказал Ливанов. — Умный человек в этой стране принципиально не попадает в ситуации, где пришлось бы бояться. А в Банановой весело и бестолково, я давно хотел пожить там немного. Правда, у них жарковато, но ничего, куплю себе хороший кондишен. А с газом все не так просто…