Глобальное потепление

Раскочегаривался горячий, пыльный и на редкость удачный летний день. Пробок не было даже на мосту, и Юльке удалось в рекордные сроки добраться до метро, а в метро никто почему-то не прыгнул на рельсы и вообще не отмочил ничего такого, из-за чего обычно на час-другой останавливают поезда. Так что до телецентра Юлька добралась на сорок минут раньше начала планерки и вообще раньше всех в «Горячих вестях» (не считая горемык-международников, которые заступали на дежурство в четыре), раньше даже Ивана Михалыча, всегда, как боевой штык, прибывавшего на руководящий пост за полчаса.

Так что именно Юлька поврубала в ньюз-руме все четыре кондишена по углам — маленькое доброе дело друзьям и коллегам, — затем сварила себе кофе и засела за комп. Первым делом она разослала мейлы ребятам из будущей съемочной группы «Глобального потепления»: готовность номер один, короче, вот-вот. Вторым делом начала шариться в нете по местам предполагаемых локаций: но это движение она проделывала настолько регулярно, что никакие сайты и даже форумы не успевали как следует обновляться. Начали сходиться другие журналисты, она махала им, не оборачиваясь, через плечо, но планерка пока не начиналась, и третьим делом Юлька вошла в поисковик и набрала от балды: «Дмитрий Ливанов».

Как ни странно, в сети его оказалось дофига, куда больше, чем она рассчитывала: у себя на родине (отхватившей в разы больший сегмент интернета, чем наша страна) он, таки-да, популярен и крут, не без удовольствия признала Юлька. Во всех сетевых библиотеках весомыми файлами лежали его романы, сборники публицистики и стихов, надо бы скачать в наколенник и как-нибудь, когда будет время… то есть никогда, но мало ли. Были еще бесчисленные ливановские интервью, рецензии на его книги в солидной северной прессе и журнальные колонки за его подписью (ага, неплохо, почитаем, в них-то гораздо меньше букв). В инет-картинках имелись обложки книг и фото во всех ракурсах знакомой впечатляющей фигуры, а также, крупно, ухмыляющейся либо глубокомысленной физиономии. В блогах Ливанова поминали только со вчерашнего дня сто с чем-то раз. И даже, вконец добив Юльку, сраженную столь массированным потоком инфы, существовало и любовно обновлялось чуть ли не каждый день специальное сообщество livanov_dm.

Его-то она и принялась листать — и тут же, в самом верхнем посте, наткнулась. Он говорил ей об этом тогда, на базе, она уже успела и проникнуться, и восхититься — но сейчас, в письменном виде, легализированное доступным каждому интернет-пространством, оно смотрелось совсем по-другому, еще чудеснее, еще невероятнее. Таких совпадений просто не бывает, с восторгом думала Юлька, лихорадочно скользя глазами по длинным строчкам, в которых не сразу обнаружила первичные признаки стихов (вообще-то поэзию она честно, без понтов, не догоняла). В рифму, надо же. А потом скажут, что мы сговорились, и пускай говорят, тоже пиар; скажут, будто он первый придумал, а вот это нефиг, наш сценарий уж точно будет постарше, чем вот это «внимание, эксклюзив», и тоже, можете проверить по датам, выкладывался избранными кусочками в блоге, в комьюнити документалистов.

Я же сразу почувствовала, что у нас много общего, но была уверена, будто у него запросто получается так со всеми. Совпадение на основной, несущей, главной волне, контакт в параллель, в слияние, в общность, где уже возможно практически все… ну почти. Почти, потому что я ведь не полная дура, я все понимаю, вижу насквозь весь его давно и стократно отработанный арсенал, ни на секунду не собираюсь вестись и верить…

«Глобальное потепление». Раньше, чем мы с ним встретились.

Параллель, совпадение, чудо.

Тут ей и закрыл со спины глаза Денис Мигицко, нечего тут угадывать. Чуть откинувшись назад, затылком на мягкий Денисов живот, Юлька с чувством продекламировала по памяти:

— …и когда-нибудь все оно рухнет в тартарары.

— Чего?

— Начитку нарабатываю, — пояснила она. — Термометр настроен… рухнет в тартарары… самое оно. Язык сломаешь.

— Это называется «аллитерация», — заглянув ей через плечо, растолковал филолог Мигицко. — Новый Ливанов, ни фига себе! Надо распечатать. Ни черта ты не понимаешь в поэзии… Чопик.

Последнее слово, а именно ее фамилию, он выговорил как-то странно. Другим, неуверенным, дрогнувшим голосом, отпустив к тому же, а скорее, отдернув от нее руки. Юлька вопросительно обернулась.

Но вопрос ей задал сам Денис:

— А что ты вообще тут делаешь?

* * *

— Красота! — возопил вконец бухой и жизнерадостный Паша. — Скажи, Димка, красота?

Чтобы адекватно отреагировать, Ливанову пришлось бы отвлечься от Алиного аккуратного ушка, в которое он шептал свои соображения по поводу банановой книгоиздательской отрасли в целом и отдельных ее представителей в частности. В купальнике исполнительный директор смотрелась о-го-го. Бюст у нее оказался на пару номеров круглее, чем притворялся под платьем, а животик был небольшой, мягкий и слегка пружинящий под рукой. Ливанов предпочел не отвлекаться.