Глоток Мрака

Дойл посмотрел на меня.

— Он не знает, — сказала я.

— Думаю, да.

Мистраль по смотрел на нас.

— Чего я не знаю?

— Я упомянула имя Клотры не просто так, Мистраль. У нее был сын от трех отцов, а у меня будет два малыша, каждый также от трех отцов.

— Слишком много королей, что ты будешь делает со всеми нами, принцесса?

— Мередит, Мистраль. Зови меня Мередит. Я ношу твоего ребенка, хотя бы поэтому называй меня по имени.

Мистраль мгновение смотрел на меня, зачем покачал головой и повернулся к Дойлу.

— Она говорит загадками. Если бы я был одним из отцов, то королева освободила бы меня и я должен был бы уйти в западные земли.

— Мы узнали об этом за несколько минут до похищения Мередит королем. У тебя не было времени добраться до нас в западных землях, потому что мы были здесь, в волшебной стране, и в землях слуа.

— Значит королева не знала, что я был одним из отцов? — Мистраль спросил.

— Я сам сообщил ей, что Мередит беременна и кто является отцами, — сказал Дойл.

— Она освободила меня, но ничего не сказала. — Он повернулся ко мне. Его глаза вмещали в себя частички неба, или бегущие разноцветные облака. Он, казалось, не знал, что думать или чувствовать, и в глазах отражалась эта неуверенность.

Я подошла к нему, коснулась его руки, и вгляделась в эти неуверенные глаза.

— Ты будет отцом, Мистралем.

— Я был с тобой только дважды.

— Ты же знаешь, что говорят: даже одного раза достаточно, — улыбнулась я.

Тогда он в ответ улыбнулся немного растерянно и посмотрел на Дойла.

— Это так?

— Да. Я был там, когда видения показывали это Мередит. Мы оба будем отцами. — Темное лицо Дойл блеснуло белоснежной улыбкой.

Лицо Мистраля наполнилось светом. Его глаза внезапно стали синими — цвета ясного, летнего неба. Он нежно коснулся моего лица, как будто боялся, что я сломаюсь.

— Беременна моим ребенком? — Он произнес это как вопрос.

— Да, — ответила я.

Я видела, как в его глазах бежали облака, сменяя цвет. Они стали цвета дождливого неба. И это небо закапало по бледным щекам. Можно было ожидать любой реакции от Мистраля, но я совершенно не ожидала такого от Громовержца. Он был всегда настолько жестким и в спальне и в сражении, и теперь он, единственный из всех отцов, кто плакал, когда узнал об этом. Каждый раз, когда я мне кажется, что я понимаю мужчин, я снова ошибаюсь.

Его голос был надломлен.

— Почему она не сказала мне? Почему она причиняла мне боль, когда я делал то, что она говорила, что она хотела больше всего на свете? Она получила наследника ее собственной крови, чтобы занять ее трон по ее же желанию, и она мучила меня за это. Почему?

Я знала, кто это «она» была. Я заметила, что многие из стражей говорили о королеве Андаис, как «она». Она была их королевой и абсолютным правителем их судеб. Единственная женщина, которую они так долго надеялись коснуться.

— Я не знаю. — Это единственное, что я могла предложить.

Дойл подошел и обхватил за плечи Мистраля.

— Логика давно оставила королеву.

Это был вежливый способ сказать, что Андаис была безумна. Это было так, но говорить это вслух не всегда было мудро.

Я коснулся руки Мистраля и он отдернулся, как от боли.

— Если она узнает, что волшебная страна обручила вас с Шолто, она может воспользоваться этим предлогом, чтобы забрать назад остальных стражей.

— Она не может забрать отцов моих детей, — сказала я увереннее, чем чувствовала.

Мистраль высказал мои страхи.

— Она королева, и она может делать все, что ей нравится.

— Она поклялась отдать вас всех мне, если вы приедете в мою кровать. От нее отказались бы. Дикая охота снова стала реальностью и снова охотится на клятвопреступников, даже королевских.

Мистраль сжал мою руку так, что стало больно.

— Не угрожай ей, Мередит. Ради любви к Богине, не делай ничего, чтобы стать для нее опасной.

— Ты делаешь мне больно, Мистраль, — сказала я мягко.

Он ослабил свою хватку, но не позволял освободить руку.

— Не думай, что внуки ее брата будут для тебя достаточной защитой от нее.

— Мне опасно оставаться в волшебной стране. Я знаю это. Именно поэтому мы должны уехать как можно быстрее в Лос-Анджелес. Мы должны выдвинуть обвинения против короля и натравить на него человеческие СМИ. Мы должны бежать из волшебной страны. Слишком много вещей, которые станут оружием, используемым против всех нас. — Я повернулась к Дойлу и положила свою руку на его. — Богиня предупредила меня, что сидхе вернулись к ней. Здесь слишком много наших врагов. Мы должны вернуться в город и окружить себя металлом и технологиями. Это ограничит силу других.

— Это ограничит и нас, — сказал Мистраль.

— Да, но и без магии волшебной страны я доверяю своим стражам, которые защищают меня с пистолетами и мечами.

— Волшебная страна пришла к нам в Лос-Анджелесе, Мерри, — сказал Дойл.

Я кивнула.

— Да, но чем ближе мы к волшебным холмам, тем больше наших врагов окружают нас. Я даже не уверена, что благие мои враги, но они не друзья. Они стремятся управлять мной и моей магией.

— Тогда мы должны вернуться в Лос-Анджелес, — сказал Дойл.

— Шолто не может оставить своих людей осажденными благими, — сказал Мистраль.

— Мы не можем, — поправила его я.