Глубина резкости

– Поверь, я не желаю тебе зла. То, что случилось тогда, три года назад, оставило шрамы, и это влияет на тебя до сих пор. Мне кажется, что знаю способ помочь с этим. Твои сеансы в ванне не сделают жизнь легче. Я тоже заглушал свою боль многие годы. Мать постоянно прививала мне чувство вины за мои поступки, я катился по наклонной, напивался в щепки, убивал себя морально и физически, потому что меня грызла проклятая совесть. Но ты не можешь поступать так с собой.

– Это не то, чем кажется. Я вовсе не пытаюсь утопиться. Я как будто снова владею ситуацией. Сложно объяснить, но в момент погружения все в мире затихает, и кажется, что не существует проблем там, под водой.

– Но они по-прежнему есть, Элли. Знаю это чувство, оно приходит, когда топлю себя в бутылке. Совсем как моя мать.

– Ты – не твоя мать! – категорично заявила девушка. Я не обсуждал это раньше ни с кем, но сейчас, сидя здесь, начал понимать, о чем говорит Элли. Стало отчетливо ясно, почему она делает штуку с водой. Мы оба убегали в иллюзорный мир, где нет проблем, забывая, что по возвращении реальность обрушится на нас с удвоенной силой.

Глава 26. Элли

Я лежала лицом к окну, слушая, как поднявшийся ветер швыряет в него первые колючие снежинки и ледяные капли. К утру не останется даже напоминания об этом волшебстве. Дыхание Райана, обвившего меня руками, как коконом, замедлялось. Хотелось выждать такой момент, чтобы можно было встать с кровати, не разбудив его.

Застигнутая врасплох появлением парня в темном коридоре, я забыла о том, что собиралась сделать. Потом мы целый вечер разговаривали, поедая мои самые любимые блюда, только вот разговоры не ослабили чувства, мертвой хваткой душившие меня с тех пор, как я покинула стадион. И приглушить это можно было только единственным известным мне способом.

Медленно убрав руку Райана с себя, я опустила одну ногу на холодный пол, затем осторожно выползла из теплых объятий и сразу же направилась в ванную. Вода медленно наполняла резервуар моей боли до краев, когда я погрузилась с головой, не снимая одежды. Тусклая потолочная лампа мерцала, последние крупные капли падали на поверхность, отмеряя секунды, которых должно хватить для задержки дыхания. В ушах шумело, а в груди образовалась огромная воронка, высасывающая все светлое и погружая меня в темный омут. Перестала считать после десяти и закрыла глаза. Грохот в барабанных перепонках сменился оглушающей тишиной. Я ждала, ждала… ждала…

Вот оно! Чувство, ради которого затевалась эта авантюра. Опьяняющая эйфория на грани глубокого вдоха, когда он придет, чтобы вытащить меня на поверхность. Я снова и снова делала это, чтобы притупить звенящую пустоту в душе.

«Встреться со своим страхом!» – звучал в голове голос терапевта. Три минуты и сорок одна секунда – мой личный рекорд по задержке дыхания под водой. Этого должно хватить, чтобы Райан не заметил моего отсутствия, а проклятая дыра в груди хоть немного затянулась.

И дело вовсе не в Нике и его якобы чувствах или Кристен и ее желании контролировать каждый мой шаг, не в учебе и моем страхе потерять Райана снова. Правда была в том, что в какой-то момент потакания своей фобии я окончательно свихнулась.

Сбилась со счета бог знает сколько времени назад, но совсем не ощущала давления в грудной клетке, которое обычно служило сигналом, что пора всплывать. Еще немного, и мои руки скользнули по бортам ванны, поднимая тело на поверхность. Глубокий вдох пронесся по влажному воздуху, глаза распахнулись, тяжелая одежда прилипла к телу, а вода в ванне уже не казалась такой теплой. Только все это отошло на второй план, когда взгляд зацепился за человека, стоящего в дверном проеме, с глазами, наполненными разочарованием и ужасом. Он смотрел на меня, а я на него. Зубы начали постукивать, руки покрыла россыпь мурашек.

– Д-дав-но ты т-тут? – произнесла сиплым голосом, дрожа всем телом.

Райан не ответил, молча подошел к ванне, пробуя рукой температуру воды. При этом его взгляд не отрывался от моего. Рябь прошлась по поверхности от прикосновения длинных пальцев, а желваки на его скулах оповестили о том, что у меня проблемы. Он на секунду прикрыл глаза, потом снова посмотрел на меня, но теперь уже с печалью или жалостью, черт разберет эти черные зрачки. Хотя я не хотела, чтобы меня жалели.

Стыд сковал тело, но все равно поднялась, цепляясь за протянутую руку и ожидая, что он накричит на меня, наговорит кучу правды о том, что я насилую свою психику. Ждала, что на меня выльется поток ругательств о том, какая я безответственная и психически неустойчивая. Но Райан молчал, стиснув зубы.

Минуты тянулись, как лента в автомате с карамелью.

– Можно к тебе? – вдруг тихо проговорил парень, а в выражении его лица резко появилась мольба.

– Ч-что?

Он не злился. Почему не злился? Жалел?

В недоумении я кивнула.

Наклонился, чтобы вынуть пробку, вместе с этим давая мне возможность перевести сбитое дыхание вне ловушки его обжигающих глаз. Наконец Райан шагнул в ванну, повернул кран, настраивая горячую воду, и задернул хлипкую шторку.