Глубина в небе

— Мы располагаем и более существенными преимуществами, чем мой командирский гений. Анне не хуже любого вахтмастера разбирается, как работает их система. — А маленький флот оснащен весьма специфической аппаратурой — первыми образцами совместной технологии людей и пауков. Но не в этом его главная мощь. Команда трех кораблей набрана в основном из расфокусированных неотвязников, которым известны принципы работы авральной автоматики, и эти люди не меньше Анне жаждут низвергнуть поработителей. Даже несколько несфокусированных авральников техподдержки полетят. Говоря, Фам смотрел, как за ним внимательно наблюдает Чжау Синь, а за Чжау — Рита Ляо. Если б не трое детей, они бы тоже отправились с ними. И даже сейчас шанс еще остается. У Фама еще четыре дня, чтоб их уговорить. Синь был старшим пилотом у дяди Нау перед отлетом к Арахне. А последние новости с Балакреи свидетельствовали о возвращении клики Нау к власти.

Фам оглядывал аудиторию, излагая ей свои планы. Эзр с Киви, Триксия с Викторией, наверняка Чжау с Ритой. «Они все же не считают церемонию поминальной. Понимают, что наши шансы высоки, но волнуются».

— Мы также изучали бортовые журналы и листинги полученных Нау передач с Балакреи. Мы сумели внушить им, будто авральники тут взяли верх. Мы планируем внедриться глубоко в систему, прежде чем до них дойдет, что мы враги. Мы многое знаем о том, как устроена верхушка их общества. Принимая все это во внимание…

Принимая все это во внимание, от плана следовало бы отказаться. Но Анне права насчет фокуса, и Анне в этом нуждается больше всего на свете. Кроме того, потом ведь можно будет взяться за другой проект, куда масштабнее, и Анне и там пригодится.

— Принимая все это во внимание, я считаю, что шанс у нас есть. Это рискованная игра, отчаянная. Я бы хотел назвать наш флагманский корабль «Диким гусем», но Анне не разрешит.

— Гы! — не сдержалась Анне. — «Расплата авральников» — имечко куда лучше. А после победы… вот тогда и окрестишь корабль «Диким гусем»!

Тут подали перемену блюд, и Фам не успел ей ответить. Вместо этого он показал остальным, как втянуть пол-литра вина в питьевую грушу, не разбив его на капли поменьше. И усмехнулся про себя. Даже в Чжэн Хэ такого не видали. Одно из преимуществ опыта странствий.

Банкет затянулся на много килосекунд. У них было время многое обсудить, обменяться воспоминаниями и выпить за павших друзей. Но самый грандиозный сюрприз приберегли напоследок: Анне открыла аудитории то, о чем никто из пауков не догадывался, даже Виктория Лайтхилл.

Анне под конец пирушки немного расслабилась. Фам понимал, что ей до сих пор не по себе на крупных сборищах. Она способна была притвориться кем угодно, но внутри оставалась человеком застенчивым, робким, хотя и не показывала этого на людях. Она научилась доверять этим существам; пока разговор не касался планов миссии по свержению Аврального режима, она, казалось, искренне радовалась. И Анне Рейнольт все еще была необходима своим друзьям. Расфокусированных она понимала лучше всех прочих. Фам слушал ее разговор с Триксией Бонсол и Викторией Лайтхилл, в котором Анне предлагала способы усовершенствования переводческих программ. «С первого момента как я тебя увидел, ты казалась мне особенной». Пламенно-рыжая шевелюра, бледная, чуть ли не розовая кожа. Какой контраст с его собственными темными волосами и смуглой кожей. В этой области Людского Космоса внешность Анне могла считаться уникальной. Но когда он понял, какая за ней кроется отвага, какой ум… Да черт подери, если бы даже не планы на потом, все равно стоит полететь за ней на Балакрею.

Людям подали прохладительные напитки. Пауки для сходных целей использовали маленькие черные шарики, которые надо было, крепко сжав, высасывать и, опустошив, сплевывать в плевательницы тонкой работы. Потом Фам обнаружил, что поднимает тост за успех затей каждой группы — и намеченной через два столетия встречи тоже.

Эзр Винь перегнулся через Киви и посмотрел на него:

— А потом? Когда вы освободите Балакрею и Френк? Дальше что? Когда ты наконец нам поведаешь о своих дальнейших планах?

Анне улыбнулась Фаму:

— Ага, расскажи им наконец про охоту на диких гусей.

— Гм. — Фам непритворно смутился. Кроме Анне, он ни с кем не откровенничал на эту тему. Может, потому, что план превосходил размахом самые грандиозные его затеи прошлого?

— Хорошо. Вам известно, зачем мы явились на Арахну: нас привлекли загадки В(ы)ключенной и признаки существования на планете разумной жизни. Мы провели сорок лет под пятой Томаса Нау, но много всего замечательного узнали.

— Это правда, — сказал Эзр. — Человечество еще ни разу не находило столько всего чудесного в одном месте.