Глубина в небе

На этот день торжества Томас Нау выбрал погоду на Северной Лапе самой солнечной – ясная теплота, которая, бывает, растягивается на целый летний день. Али Лин поворчал, но необходимые изменения внес. Сейчас, когда Али полол сад под кабинетом Нау, его раздражение прошло. Ну и что, что разрушен узор парка – исправление неверного будет следующей задачей Али.

А моя задача – руководить всем вместе, подумал Томас Нау. Через стол от него сидели Винж и Тринли, работая с мониторингом сайта, который Нау им поручил. Тринли был существенным звеном в легенде – единственный коробейник, который, как Томас был уверен, поддержит заведомую ложь. Винж… что ж, правдоподобный предлог даст возможность отключить его от сети в критические моменты, но то, что он увидит, подтвердит версию Тринли. Непросто, конечно, но если будут сюрпризы… на то и Кэл здесь со своими людьми, чтобы на сюрпризы реагировать.

Ритцер присутствовал в виде всего лишь плоского изображения; он сидел в кресле капитана «Невидимой Руки». Ненужные уши не услышат ни одного его слова.

– Да, предводитель! Изображение будет через секунду. У нас в Зале Парламента есть функционирующий шпион. Эй, Рейнольт, ваш Мелин, оказывается, что-то может.

Рейнольт находилась в мансарде Хаммерфеста. Она присутствовала только как изображение на скорлупках Томаса Нау, как голос у него в ухе. Сейчас ее внимание делилось по крайней мере в трех направлениях. Она управляла каким-то зипхедным анализом, следила за появляющимся на стенке переводом Триксии Бонсол и принимала поток данных с «Невидимой Руки». Ситуация с зипхедами была, как всегда, сложной. На слова Ритцера Рейнольт не ответила.

– Анне? Когда будут картинки Ритцеровского шпиона, дай их прямо в бар Бенни. Триксия может давать синхронный перевод, но дай нам и настоящий звук тоже.

Томас уже видал некоторые передачи модуля-шпиона. Пусть люди у Бенни увидят живых пауков близко и в движении. Несколько поможет в легенде, которая будет после завоевания.

Анне ответила, не отвлекаясь от работы.

– Есть, сэр. Я вижу, что все, что вы говорите, слышно Винжу и Тринли.

– Именно так.

– Отлично. Я только хочу, чтобы вы знали… наши внутренние враги ускорили шаг. Я вижу вмешательство в сеть на всей нашей автоматике. Следите за Тринли. Я ручаться готова, что это он там сидит и играет со своими локализаторами. – Глаза Анне мигнули, когда она встретила вопросительный взгляд Нау. Она пожала плечами: – Нет, я все еще не уверена, что это он. Но очень близка к уверенности. Будьте готовы.

Прошла секунда. Снова послышался голос Анне, на этот раз слышный здесь и в базе коробейников.

– Итак, вот в прямом эфире видеоизображение из Зала Парламента в Зюйдвиле. Это то, что может там видеть и слышать человек.

Нау посмотрел налево, где его скорлупки показывали то, что видит Чиви. Главные плоскости дисплеев заведения мигнули. Какой-то момент было непонятно, на что же люди смотрят. Смешение красного с зеленым и ярко-синим. Они смотрели в какую-то яму. В стенах вырезаны каменные лестницы. Из скалы растут мшистые или шерстяные полосы. Как черные тараканы, сгрудились пауки.

Ритцер Брюгель оторвался от картин парламента и чуть ли не с трепетом потряс головой.

– Как видение Ада какого-нибудь френкийского пророка.

Нау молча кивнул в знак согласия. При десятисекундной задержке следует избегать ненужной болтовни. Но Брюгель был прав. Видеть столько их сразу – это было еще хуже, чем на прежних картинках модуля-шпиона. Симпатичный человеческий перевод зипхедов создал очень нереальный образ пауков. Интересно, сколько мы не понимаем в их складе ума. Нау вызвал отдельное изображение этой сцены, синтезированное зипхедами из потока новостей пауков. На этой картине глубокая яма стала широким амфитеатром, мерзкие цветовые пятна – упорядоченной мозаикой, выложенной на ковре (который перестал быть похожим на растрепанный мох). Дерево всюду было начищено до блеска (не заляпано и истыкано рябыми дырами). А сами эти создания были какими-то более спокойными, и их жесты почти что имели смысл в языке жестов людей.

На обоих дисплеях у входа в парламент появились три фигуры. Они лезли (шли) вниз по каменным ступеням. Воздух был наполнен щелканьем и шипением – истинными голосами этих существ.

Троица исчезла на дне ямы. Через мгновение она появилась снова, поднимаясь по дальней стороне. Ритцер заметил со смешком:

– Вот эта средних размеров, спереди, наверное, шеф шпионов, которую Бонсол зовет «Виктория Смит». – Одна деталь из представления зипхедов была верной: одежда этой твари была глухо-черной, но похожа была больше на груду наложенных заплат, чем на мундир. – А волосатый позади Смит наверняка инженер, «Хранкнер Аннерби». Больно причудливые имена для таких чудищ.

Все трое поднялись на каменное возвышение под аркой. Четвертый паук, уже находившийся там, взгромоздился на его острый конец.