Глубокая борозда

— Дело-то вот какое, — продолжал после некоторого молчания Соколов. — У отца-сталевара никогда не вырастет сын-хлебороб, это уж ясно. И не потому, что неспособен. Тут, понимаешь, другое совсем дело. Настоящий хлебороб от отца, а больше того, может, от деда навыки перенимает. Да еще от матери, от бабушки. Такой человек, поучившись, может стать и сталеваром. У кого есть любовь к земле родной, у того любовь ко всякому хорошему делу быстро привьется. Из крестьян же вышел весь рабочий класс. А все же, Андрей Михайлович, надо подумать, как сделать, чтобы не упустить из деревни настоящих-то хлеборобов. Потом их не найдешь вовсе.

И, словно угадав вопрос Павлова, спросил сам:

— Поди, скажешь: чего ты проблемы выдвигаешь? Ты совет дай, как решить! Верно? Вот-вот. А совет самый простой: если уважение к хлеборобскому делу будет, понимаешь, настоящее, с учетом, как говорят, сложности и длительности обучения, то и проблему решим. И моральный, и материальный стимул тут должен, понимаешь, свою роль очень сильно играть. Когда за хлеборобский труд платили намного меньше, то крестьянин быстро перешел на токаря, на слесаря, на строителя.

— Но сейчас-то…

— Плата неплохая, — перебил Соколов. — Это ты хотел сказать? Плата поднята, это верно, понимаешь. Только она все же опять ниже других, а надо-то возвысить хлеборобскую профессию. Вот я присматриваю за ребятишками на опытном поле. Хорошо работают, разбойники, все кипит у них, когда подскажешь правильно, подмогнешь. И ведь вижу, Андрей Михайлович, вижу, что к десятому классу половина, не меньше, в душе-то готовые хлеборобы. Нам этой половины за глаза бы хватило. Но в десятом-то классе наши ребята уже хорошо знают, какой труд как ценится. Вот и разволнуюсь другой раз так, что, понимаешь, места себе не нахожу. У нас с людьми все же терпимо, а вот заехал недавно к одному председателю — он бегает по селу, ищет хоть кого, чтобы коров подоить. Заболели сразу две доярки — и караул кричи. Вот беда-то откуда надвигается, Андрей Михайлович. И ты поимей это в виду… А теперь пошли обедать!

Шагая рядом с Соколовым, Павлов вспомнил, что и Коршун говорил о повышении заработков животноводов, потому что у них в совхозе это ведущая профессия! Вот и Соколов — о большем уважении работающих на земле. Сложная проблема…

— Строят! — не без гордости произнес Соколов, кивнув в сторону нового дома. — Богатеют люди!

9

Павлов рассказывал товарищам о поездке в Москву — о съезде колхозников, о Пленуме ЦК партии. Ему особенно запомнились выступления старейших и опытнейших колхозных вожаков из разных районов страны.

После совещания Сергеев доложил Павлову предварительные итоги года. В целом по области подсолнечник уродил зеленой массы почти на тридцать процентов больше, чем кукуруза, а смесь подсолнечника с овсом и викой дала массы почти в полтора раза больше. Хорошо уродил и овес, особенно на полях, предназначавшихся под кукурузу.

Значит, эксперимент удался!

Сергеев протянул Павлову листок с данными по опытному полю у Соколова.

Павлов, что называется, набросился на этот листок. Кукуруза дала по сто девяносто центнеров массы с гектара. Это неплохо. А подсолнечник с овсом и викой? Двести тридцать! Подсолнечник с пшеницей и горохом — двести сорок три! И массы больше, и корма неизмеримо лучше кукурузного силоса. Четвертая сотня гектаров, засеянная овсом, дала по тридцати одному центнеру зерна и по двадцать два соломы. Павлов прикинул. Это же почти сорок центнеров кормовых единиц. А кукуруза — меньше двадцати… Впрочем, в следующих колонках таблицы приведены точные подсчеты и по кормовым единицам и по белку. Да, овес по сравнению с «королевой» дал в два с лишним раза больше кормовых единиц и почти в четыре раза — белка! Великолепно!

Сергеев назвал и такие цифры: семян многолетник трав собрано почти в три раза больше, чем в прошлом году. Школьники собрали 160 центнеров семян дикорастущих трав!

— Молодцы! — не удержался Павлов от восклицания. — Надо будет лучшие школы наградить Почетными грамотами, а отличившихся школьников — ценными подарками. Возьми это на себя, Сергей Устинович. Свяжись с отделом народного образования, с профсоветом.

Из сообщения Сергеева вытекало, что многие хозяйства создали небольшие страховые фонды сена и силоса. А зерна, как и было условлено, засыпано в страхфонд в размере месячной потребности для скота.

Настроение Павлова поднималось с каждой новой цифрой, сообщенной Сергеевым.

Беседа перешла на перспективы. Они складывались благоприятно. Впервые сохранен весь паровой клин под урожай будущего года, зяби подготовлено больше, и что особенно важно — много ранней, вспаханной до начала хлебоуборки. Это то, что принято называть полупаром. В дальнейшем можно будет заменить другими культурами еще двести тысяч гектаров кукурузы. Но это пусть решают сами хозяева.

— На самотек-то пускать стоит ли? — заметил Несгибаемый.

— Пусть сами решают! — взмахнул рукой Павлов.