Глубокая любовь (ЛП)

— Ты промокла? Потрогай себя.

Я засунула руку в трусики и ответила:

— Я такая мокрая, Лиам.

— Черт. Заставь себя кончить. Позволь мне услышать, как ты стонешь мое имя, пока пальцами трахаешь себя.

Я распахнула глаза. Я стояла на кухне родителей, засунув руку в трусики. Что, черт возьми, я делаю?

Один быстрый взгляд через плечо наружу – все еще под тентом.

— Я не знаю, Лиам. Я стою прямо на кухне. Каждый может войти в любой момент.

— Это делает все горячее. О, черт. Амелия, я так близко. Включи громкую связь и потрогай себя.

Отвернувшись от окна, я включила на телефоне динамик и положила на столешницу. Сунула руку обратно в трусики и раздвинула ноги.

— Я прикасаюсь к себе.

— Отлично. Двигай пальцами быстрее.

Христос Всемогущий. Я писала подобные сцены и раньше, но никогда в жизни не была их частью.

Мое дыхание ускорилось, когда я толкнула два пальца внутрь, и поиграла с клитором.

— Лиам, — прошептала я с закрытыми глазами, трахая себя пальцем. Другой рукой провела по соску, и застонала.

— Скажи мне, когда ты собираешься кончить.

— Я... Ооо... О, Боже, Лиам, я почти... — я задыхалась от почти-оргазма, зная, как близко подошла к экстазу.

Потом меня осенило. Это было похоже на сцену из моей книги. Нет – это и есть сцена из книги! Той, что Лиам записывает для аудио версии. Герой позвонил героине, когда она была за городом, и уговорил ее на секс по телефону. Какая-то часть меня обеспокоилась, что Лиам разыгрывает сцену, которую я написала. Мое либидо тут же «задрало» нос.

— Я так близко, Амелия. Скажи мне, что ты чувствуешь, детка.

Моя рука перестала двигаться, и клянусь, я почувствовала его еще до того, как он произнес слово. Открыв глаза, я повернулась, чтобы увидеть стоящего Уэйда.

— Прости! — прошептал он и повернулся, чтобы уйти.

— Нет! Подожди! — я вытащила руку, еле сдерживая слезы, не зная, что сказать.

— Подождать?! Детка, я не могу ждать, — сказал Лиам.

— Нет, Лиам. Я должна идти.

— Что?

Я развернулась и быстро вымыла руки, пока Уэйд неловко ждал, как я и просила.

Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.

— Ты, блядь, издеваешься надо мной, — сердито сказал Лиам.

Скользя влажными мыльными руками, я схватила трубку и сказала:

— У меня компания. Кое-кто с вечеринки.

— О. Ну, это заставило мой член упасть. Облом, вечеринка закончилась.

Я заставила себя рассмеяться.

— Я перезвоню тебе позже.

До того, как Лиам успел ответить, я повернулась к Уэйду. Он поднял свои руки вверх.

— Тебе не нужно ничего говорить. Прости, я не знал, что ты здесь... эм... занимаешься... да. Твоя мать прислала меня за бутылкой вина.

Я была уверенна, что мое лицо было красным, как яблоко в его руке. Почему он держал яблоко?

— Нет, все в порядке. Э… Это не то что я обычно делаю. Я… ах, я не знаю что сказать…

Он улыбнулся.

— Да ладно! Уверен, для вас было чертовски жарко. Счастливый ублюдок.

Уэйд начал уходить, чтобы найти вино.

Я открыла рот, но не произнесла ни звука.

— Это не то, что ты думаешь, — наконец выдавила я.

Он засмеялся.

— На самом деле? Я не знаю, что это еще может быть, просто секс по телефону, легкий и незамысловатый.

— Мне сейчас очень стыдно. Не такое первое впечатление я хотела, чтобы сложилось у тебя обо мне.

Уэйд нашел бутылку и достал ее. Повернулся ко мне. Прошелся глазами по моему телу, отчего внизу живота потянуло. Я хотела бы, чтобы Уэйд попросил меня кончить.

Подожди, что?

— А какое впечатление, ты хотела произвести на меня?

Я низко хохотнула.

— Ну, уж точно не шлюхи, стоящей у себя на кухне и трахающаяся с парнем на другом конце телефона.

Он нахмурился.

— Я не думаю, что ты шлюха, Амелия. Я тебя даже не знаю. Это я зашел в приватный момент, и прости, что смутил тебя.

О'кей. Откуда взялся этот парень? Сначала он танцует с маленькой девочкой под Фрэнка Синатру, потом поет, и в довершение всего, в этой сумасшедшей странной ситуации он проявляет себя джентльменом.

— Мы можем притвориться, что этого никогда не было? — спросила я.

Непонятное выражение появилось на его лице, и он откашлялся.

— Забыто.

Я усмехнулась, и он ответил жестом.

— Я лучше отнесу это твоей матери.

Нервно покачиваясь назад-вперед, я ответила:

— Да. Это ее любимое вино.

Когда он вышел из кухни, я уткнулась лицом в руки и застонала.

— Это случилось неспроста! — сказала сама себе и опустилась на стул.

УЭЙД

Мое сердце заколотилось, и я улыбнулся Амелии.

— Я лучше отнесу это твоей матери.

Она кивнула.

— Да. Это ее любимое вино.

Вежливо кивнув, я направился обратно на вечеринку так быстро, как только смог. Когда зашел на кухню и увидел, как Амелия одной рукой залезла себе в трусики, а другой ласкает грудь, мне пришлось дважды крепко зажмурить глаза. Я подумал, что у меня возникла галлюцинация. От её стона мой член мгновенно стал твердым.

Потом я понял, что она говорила по телефону, думаю, со своим парнем из Нью-Йорка. Звучащее в его голосе наслаждение стало для моего возбуждения ледяной водой.