Глубокая любовь (ЛП)

Черт, если бы мне это тоже не нравилось... но…

— И рискнуть получить по заднице от пяти ковбоев? Не получится. Один флирт в день. Это все, что ты от меня получишь.

Она расхохоталась:

— По одному в день? Черт. Приму это к сведенью.

Песня сменилась на Night's On Fire и Амелия взвизгнула.

— Давай покажем им, как танцевать!

И мы показали.

АМЕЛИЯ

Я с трудом дышала, когда мы с Уэйдом покинули танцпол. Четыре песни подряд – и в каждой мы зажигали. Затем направились к столу, и я не могла не заметить, что Вайелин там нет. Окинула помещение быстрым взглядом и увидела, что она танцует с Джоном.

— Черт, ну вы даете, — восхитился Трипп, когда мы подошли к барной стойке. — Я думаю, вам нужно принять участие в конкурсе танцев.

— Да, хотя я не знаю, как отнестись к тому, чувак, что твои руки лапают мою сестру, — сказал Тревор.

Я посмотрела на него.

— Серьезно? Мы танцевали. Отдохни, Тревор.

В ответ Тревор указал двумя пальцами себе на глаза, а потом перевел пальцы в сторону Уэйда, говоря жестом: «я наблюдаю за тобой», чем вызывал у меня смех.

— Не обращай внимания на этого придурка, Уэйд. Он избил парня, сопровождавшего меня на выпускной, потому как думал, что тот лишил меня девственности.

У Уэйда от шока округлились глаза, когда он перевел взгляд с меня на Тревора.

— Чувак, скажи, что ты этого не делал.

— Я, черт возьми, сделал. Маленький засранец ходил по городу и хвастался, что сорвал ее цветок.

— Ого! Мели, я не единственный, кто так это называет! — вскричал Стид.

Закатив глаза, я схватила Уэйда.

— Пошли, я снова готова танцевать.

— Уэйд! Стой! — окликнул Корд. — Тут музыкальная группа, которая исполняет кавер-версии Клинта Блека. Я сказал им, что ты поешь, как он. Они хотят, чтобы ты спел с ними.

Мое сердце дрогнуло. Если Уэйд поднимется на сцену, то все девчонки в эту ночь будут его, и эта мысль чертовски меня разозлила. И тут же шокировала. Я не была ревнивой, и от этого нового чувства у меня скрутило живот.

Уэйд вопросительно посмотрел на меня.

— Ты не возражаешь?

Я уже знала, как он любит петь. Кто я такая, чтобы держать его при себе?

Эгоистичная сука. Вот кто. Боже, что со мной происходит?

— Нет, я совсем не против.

Ложь! Я говорю ложь!

За столиком к Тревору уже присоединилась Вайелин. Она улыбнулась и жестом предложила мне сесть рядом. Я дошла до стола, когда Корд привлек всеобщее внимание:

— Эй, сегодня вечером у нас есть для вас специальное угощение. Вы знакомы с «Деревенскими парнями», нашей местной группой играющей здесь, но вы еще не слышали, как поет этот парень. Я бы хотел поприветствовать Уэйда Адамса в баре «У Корда». Поаплодируйте ему по полной.

Бар просто обезумел, женщины закричали. Я еле удержалась, чтобы не изобразить будто меня рвет.

Когда прожектор упал на Уэйда, я улыбнулась. На сцене он действительно выглядел непринужденно.

— Спасибо вам всем. Я ценю теплый прием. Итак, ребята сказали Корду, что им нравится исполнять песни Клинта Блэка. Он был и моим кумиром. Я сводил маму с ума, когда просил отвести меня на его концерты, но, никогда там не был, так что довольствовался пением его песен. Надеюсь, вам понравится.

Он повернулся и что-то сказал группе. Я затаила дыхание и ждала, когда он начнет играть на гармошке. Когда вместо этого прозвучала гавайская гитара, меня аж подбросило.

Уэйд запел песню Клинта Блэка «Nothing'SNews» (Прим.: «Ничего нового»), и был до жути похож на Клинта.

Вайелин наклонилась ко мне.

— У него такой печальный голос.

Я кивнула, наблюдая, как он поет. Уэйд оглядел аудиторию, и хотя он улыбался, улыбка не касалась его глаз.

— Черт, этот мальчик умеет петь, — сказал Корд, садясь за стол.

— Говорю тебе, он отказался от контракта еще в колледже. Его главной целью было управление ранчо отца.

Песня закончилась, и толпа обезумела.

— Спасибо вам всем. Я спою еще одну песню, а потом позволю этим ребятам заняться делом.

Когда заиграло пианино, я узнала песню и еле удержала слезы.

— Боже, — прошептала я, а Вайелин схватила меня за руку, когда Уэйд начал петь Rascal Flatt’s «I’m Movin’ On» (Прим.: «Я двигаюсь дальше»). И никто из присутствующих не издал ни звука.

Слушая слова этой песни, я перенеслась в тот день в кафе, когда Уэйд рассказал мне о своей семье. Песня, казалось, была написана про него. Я слушала, как он поет и мое сердце разбилось. Его глаза были закрыты, только время от времени он оглядывал толпу.

Я взглянула на Тревора, и у меня перехватило дыхание, когда увидела слезы в его глазах. Было ясно – он думал о Уэйде как о брате. В этот момент я поверила тому, что сказанное Уэйдом в кафе у Лилли – было правдой. Тревор спас его.

Слеза скатилась по моей щеке, и я снова сосредоточилась на Уэйде. Его лицо искажала гримаса, настолько болезненная, что мне захотелось подбежать к нему и обнять.