Глубокие воды

Следующие несколько дней и Виржини, и остальные постоянно предлагали помощь, но Джейк неизменно отвечал, что справится сам. И поначалу она надеялась, что так и будет. Но время шло, прорыва не происходило, и дни тянулись уже бесконечно медленно. Виржини старалась не покидать его лишний раз, ожидая, что он позовет ее, если понадобится помощь, но этого так и не случилось. Она разрывалась между преданностью ему и «Путеводной звезде» и своими обязательствами перед группой. Первый день она провела на борту, но в следующие два отлучалась, чтобы собрать хворост или помочь с рыбалкой, и хотя и покидала яхту лишь на очень короткое время, каждый раз чувствовала себя виноватой, что бросает Джейка, и спешила вернуться на яхту как можно скорее. Теперь ужины у костра проходили без них.

На второй день, когда Витор и Тереза подбросили ее после рыбалки и Витор предложил помощь, Джейк не смог скрыть раздражения.

– Много знаешь о двигателях?

– Только основы, – признал Витор.

– Ну тогда спасибо, обойдусь. – Джейк скрылся в люке, прежде чем кто-то успел сказать еще хоть слово.

Постороннему, наблюдающему, как Джейк устанавливает грузовую стрелу, чтобы поднять головку двигателя с блока, бросаясь от лебедки к лебедке, могло показаться, что он способен справиться сам. Но это было не так. Несколько раз Виржини заставала его потерянно уставившимся в никуда. Она знала, что уход в себя был его способом взять ситуацию под контроль, но знала и то, что две, три, четыре головы лучше одной. А чем больше рук, тем быстрее идет работа.

На четвертое утро она решила обратиться к остальным. Витор в механике не разбирался, да и Тереза наверняка тоже, поэтому Виржини отправилась к Питу, Стелле и Роли. Нужно было дать что-то взамен. Ничего лишнего у них не было, но она могла испечь хлеб. В камбузе у них есть дрожжи и мука, а воды понадобится совсем немного. Никто не устоит перед буханкой свежего хлеба. От одной мысли о запахе только что испеченного хлеба рот у нее наполнился слюной.

Стелла взвизгнула от восторга, когда она вручила ей буханку, завернутую в полотенце. Виржини пришлось переплыть бухту на веслах, потому что Джейк снял со шлюпки подвесной мотор, чтобы сберечь топливо для генератора, питающего электроинструменты.

– Тебе необязательно было это делать, – сказала Стелла, принимая подарок. – Конечно, мы поможем.

Затем Виржини отправилась к Роли.

– Оставь себе, – сказал он, подталкивая к ней буханку. – Встретимся у вас.

Их доброта растрогала Виржини.

Но когда все они столпились в салоне «Путеводной звезды», Джейк обрадованным не выглядел.

– Спасибо за предложение, но я сам разберусь, – буркнул он угрюмо.

– Да ладно, приятель. – Пит присел на корточки перед двигательным отсеком и повернул бейсболку козырьком назад. – Вместе дело пойдет быстрее.

– Он прав, – произнес Роли, когда ответа не последовало.

Джейк потянулся за тряпкой, чтобы протереть клапан, и Виржини увидела, что это вовсе не тряпка, а его синяя футболка, та самая, в которой он был на их третьем свидании, когда она поняла, что начинает влюбляться. Он дернул пусковой шнур генератора, и его грохот и визг дрели, вгрызающейся в металл, сделали продолжение разговора невозможным. От такого отношения у Виржини скрутило живот, точно рука из прошлого проникла в ее тело и сжала внутренности.

– Простите, – сказала она, перегнувшись через леер, когда сначала Пит и Стелла, а затем Роли забрались в свои лодки. Щеки у нее пылали.

Роли положил ладонь ей на плечо:

– Пусть делает, что считает нужным. – Он отвязал швартов и отчалил.

Виржини спустилась в трюм. Джейк все еще стоял, склонившись над визжащей дрелью. Ей пришлось несколько раз позвать его, прежде чем он выключил дрель.

– Зачем ты так?

Он взял металлический пробойник и сравнил его с отверстием, которое просверлил в кожухе.

– Я мог бы задать тебе тот же вопрос.

– Ты о чем?

Пробойник не подошел – он бросил его и выбрал другой. Решительно стукнул по нему молотком.

– Сама знаешь.

Ей было не до загадок.

– И все же?

– Я сказал, что сам справлюсь. Я совершенно ясно дал это понять. Но не успел оглянуться, как ты нагнала сюда помощников, так что, очевидно, ты в меня не веришь. – Он ударил по пробойнику еще раз, сильнее, потом еще сильнее.

– Я в тебя верю. Но прошло четыре дня. – Да, они использовали гораздо меньше воды, чем обычно, мало пили, не принимали душ, но с каждым днем запасы уменьшались. – Джейк, это не шутки.

Он с преувеличенной осторожностью положил молоток и пробойник на пол и потянулся за дрелью. Прежде чем снова включить ее, ответил:

– Я знаю, что не шутки, Ви. Надеюсь, ты это понимаешь.

Злая, расстроенная, испытывая стыд и чувство вины за свой поступок, Виржини вышла на палубу. На капитанском кресле лежала буханка хлеба. Она положила ее себе на колени. Джейк обожал ее хлеб. Дома, в Лимингтоне, она каждый вечер пятницы запускала хлебопечку, чтобы выходные начинались с хлебного духа. Единственными запахами, которые она чувствовала сейчас, были топливо, смазка и пот – ее собственный нервный, животный пот. От нее воняло. Она встала и швырнула буханку в море.

23