Глубокий омут (ЛП)

Кэтрин решила не делиться угрозой, которую ей высказали этим утром. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы ее муж и Джордж сошлись на дуэли на рассвете. Потерять Клайда было бы невеликой потерей, но потерять общество этого мужчины рядом с ней… Это было бы трагедией. Как она могла чувствовать себя так после того, как знала его так недолго? Это было необычно, сюрреалистично. Это было похоже на… судьбу. Она отчитала себя за то, что верит в такие вещи, в волнении натягивая перчатки.

Ее мир был устроен так, что каждый выходил замуж и женился, чтобы продолжить аристократическую линию, сохранить семейное поместье в целости, передать наследство. Когда она впервые вышла замуж за Клайда, она надеялась, что они полюбят друг друга. Но после их первого совокупления, которое было грубым, неловким и неудобным, а затем после второго и третьего, она была уверена, что никогда не сможет полюбить мужчину, прикосновение которого вызывало у нее отвращение. Она была благодарна, когда он потерял интерес, предполагая, что он ищет утешения в другом месте. Она была права. Однако она и не подозревала, что его флирт происходил под ее собственной крышей.

Джордж придвинулся ближе и положил свою руку поверх ее. Она перестала ерзать и наблюдала, как он медленно поднял одну из ее рук, снимая белую перчатку палец за пальцем. Он положил перчатку на противоположное колено. Она позволила ему взять ее руку в свою ладонью вверх. Он провел указательным пальцем по линиям ее ладони, исследуя нежные черты ее руки на ощупь.

Пульс Кэтрин участился, как будто она только что совершила волнующую прогулку верхом на своей любимой кобыле.

И все же она оставалась неподвижной, как камень, наблюдая, как он исследует каждую линию и расщелину.

— Ты что-то пробудила во мне, Кэтрин.

Ей хотелось кричать от радости и осознания того, что она чувствует то же самое. Но она не могла, все еще цепляясь за ту идиому, что она должна быть настоящей леди. Она должна повиноваться и быть верной своему мужу, как бы он ни заслуживал такой преданности. Она должна родить ему сыновей и быть счастлива перспективой продолжения рода. В обществе был порядок. Но ее сердце, ее бедное, беспомощное сердце, жаждало гораздо большего, чем могли дать ее муж или общество. Она падала в такое место, откуда не было возврата к ее истинному «я». Если она переступит через этот мост, то сожжет его и никогда не оглянется назад.

Его палец погрузил ее в транс, похожий на наслаждение. Как может рука одного человека на другой быть эротичной?

— Мы не можем устроить свидание в церкви, Джордж.

Он прекратил свое исследование и посмотрел на нее с удивлением.

— Я не хочу свидания или какого-то своенравного свидания с тобой, Кэтрин.

— Чего еще ты можешь хотеть от замужней женщины? Я не могу выйти за тебя замуж.

Он слегка сжал ее руку своей, полностью обхватив ее. На его ладони были грубые мозоли. Он не был похож на человека, у которого были бы мозоли. Что, черт возьми, он мог делать, чтобы заполучить их?

— Я хочу, — он поймал ее взгляд, соблазняя искренностью простого слова, которое передавало так мало и так много, — большего.

Она облизнула губы и с трудом сглотнула, мысленно шагая по воображаемому мосту шаг за шагом.

— Я тоже.

Он улыбнулся, и ее мир наполнился солнечным светом.

— Ты придешь на домашнюю вечеринку?

— Да. — Она взглянула на свою руку, когда он водрузил перчатку на место, как джентльмен, ухаживающий за своей возлюбленной с нежностью и заботой. Видение этого простого действия заставило ее затаить дыхание и заставило ее жаждать… большего. — Я приду не одна. Ну, с моей горничной.

Он туго натянул перчатку на запястье.

— Хорошо. У меня было такое чувство, что лорд Блейкли не из тех, кто посещает домашние вечеринки.

— Но ты знал, что я приду?

— Я надеялся.

Они снова растворились друг в друге. Мир мог бы сгореть вокруг них, пока они делили мгновение удовольствия в глазах друг друга, зная, что оба чувствуют одно и то же неоспоримое, неизбежное притяжение.

Он встал со скамьи. Она взяла его протянутую руку и свой зонтик и позволила ему вывести ее в проход. В то время как она ожидала, что он отпустит ее, вместо этого он переплел свои пальцы с ее. Ей хотелось снова сорвать эту проклятую перчатку и почувствовать его, кожа к коже.

— Кто-нибудь может нас увидеть, — прошептала она, хотя две пожилые дамы даже не повернули головы.

Джордж остановил их в вестибюле, держа ее за руку. Он посмотрел вверх.

— Кто? Бог?

Кэтрин улыбнулась.

— Если Он наблюдает, то мы определенно не его любимчики в данный момент.

Его хватка усилилась, удерживая ее неподвижной, когда он придвинулся еще ближе. Так близко, что она чувствовала его дыхание на своей щеке. Ей хотелось прижаться губами к его прекрасной челюсти, щекам, шее. Ее дыхание снова участилось. Тепло поползло вверх по ее груди.

Он не улыбнулся и не ухмыльнулся ее очевидному возбуждению. Выражение его лица светилось желанием, таким же, как и у нее.

— Я в это совсем не верю.