Глубокий омут

— Это не аукцион людей, поэтому деньги бесполезны. Мы будем торговать только за территорию. Ставка, которую я считаю самой богатой с самыми ценными царствами на земле, станет победителем этого… восхитительного сокровища.

Каллибан дважды хлопнул в ладоши. Скрипачи начали играть. Кэтрин не знала, что это значит, пока Лоркен, скользкий демон, который сбежал от Джорджа, не подошел к ней и не протянул ей руку.

— Давайте потанцуем, миледи.

Она бы рассмеялась над абсурдностью его галантного жеста, если бы ужас не сжимал ее горло тисками. Она взглянула на Каллибана, который вообще ничего не сказал. Его жесткое выражение лица решило ее судьбу, угрожая мучениями и смертью ее близким, если она будет сражаться с ним. Одной мысли о Джейн в этой гадючьей яме было почти достаточно, чтобы она согнулась пополам и потеряла содержимое желудка. У нее не было выбора.

Она взяла Лоркена за руку.

Другой рукой он схватил ее за талию и крепко прижал к себе, кружа ее по заляпанному черным танцполу, давая участникам торгов возможность рассмотреть ее со всех сторон.

— Мои территории в южной Персии, — раздался чей-то голос.

— Шахта в северной Италии и на острове Кипр.

Лоркен подтолкнул ее к очередному повороту, косясь вниз, как паук на муху. Скрипки наигрывали мрачную, романтическую мелодию, добавляя горькой иронии.

— Все мое Азиатское царство я отдам за нее, — сказал один из них скрипучим голосом, от которого у нее по спине пробежали мурашки.

Комната закружилась, отражая внутреннее смятение Кэтрин. Какому существу она достанется в конце этого мучительного аукциона?

— Я хотел бы сделать ставку, — объявил звучный голос у входа.

Скрипки смолкли. Лоркен остановился на полпути. Лорд Рэдклифф, которого Джордж называл Дамасом, стоял на краю танцпола, потрясающе красивый в своем лучшем вечернем наряде, пристально глядя на Каллибан. За его спиной стоял Александр Годфри. Зачем Дамасу приводить его сюда?

— Дамас. — Каллибан поднялся со своего трона. — Мы вас не ждали. И твоего друга тоже. Я не думал, что вам это интересно.

— Это не более чем забава для меня, брат.

Каллибан усмехнулся.

— Я чуть не забыл. У вас с Истребителем довольно давняя история.

Александр не двигался, стоически стоя за спиной Дамаса, как ребенок за спиной своего отца.

Дамас взглянул на нее с нежностью в выражении его лица, которую она не ожидала, прежде чем он снова посмотрел на своего брата.

— Несмотря на то, что вы исключили меня из партии, я все равно пришел. И я предлагаю все свои владения на земле.

Слышимый вздох наполнил комнату, вес его предложения вызвал напряжение в воздухе. И кое-что еще. Нельзя было отрицать, что эти существа излучали жуткую энергию.

— Все? — переспросил Каллибан, и на его суровом лице появилось выражение неподдельного удивления.

— Все. — Его заявление было твердым и окончательным. — Вы знаете, что я, среди всех присутствующих, владею наибольшим количеством территорий на земле. У меня есть владения в каждом уголке каждого континента, в целом более выгодные, чем любое предложение, которое они могли бы предложить.

Каллибан позволил предложению повисеть в воздухе всего на мгновение, прежде чем опустить подбородок.

— Согласен.

Дамас протянул к ней руку.

— Пойдем, Кэтрин. — Он больше не входил в комнату, что насторожило Кэтрин. Он занял оборонительную позицию, а Александр прикрывал его спину.

Хотя она понимала, что Дамас был одним из этих высших демонов, она не могла не вздохнуть с чувством облегчения, быстро проходя по залу под жесткими взглядами стольких людей. Он был добр к ней и не пялился на нее, как на пир, ожидающий, когда его съедят, как это делали другие. Когда она подошла к Дамасу, он накинул ей на плечи свое пальто, взял ее за руку и быстро повел к выходу.

Глава 21

Джордж

— Смотри! Вон там. — Джуд указал на карету, находившуюся наполовину в канаве, где потные лошади пытались выбраться. Один заржал, когда увидел приближающихся всадников. Джордж пришпорил свою лошадь, когда увидел на кабине кареты герб Торнтона, его зрение уже приспособилось к темноте, поэтому сомнений у него не возникало.

С того момента, как он вернулся в Торнтон, он сходил с ума от страха и беспокойства. Когда за завтраком он получил письмо от отца Эбни, в котором говорилось, что Эмили Фаррелл наконец-то пришла в себя, Джорджу понадобилось успокоить ее от истерики. Джордж был хорош в успокоении встревоженных душ, приводя их к пониманию трудной истины, особенно после использования сущности демона для овладения душой. Они с Джудом сопроводили отца Эбни и Эмили обратно к ней домой, но позволили священнику войти в ворота одному, чтобы доставить Эмили к ее отцу. Джордж был счастлив видеть, как лицо пожилого мужчины озарилось облегчением и любовью при виде его дочери, завернутой в одеяла и находящейся в объятиях священника, живой и невредимой. Или была невредимой насколько это было возможно.