Глубокое течение

— Павел Степанович, Павел Степанович! Здорово, а?

Кто-то закричал:

— Ура, товарищи!

И могучее «ура» прокатилось по бору.

— Слава великому Сталину! — крикнул Лесницкий.

И снова широкий, раскатистый, торжественный клич всколыхнул старые сосны.

Партизаны, взволнованные и счастливые, радостно зашумели и еще долго не расходились, несмотря на свою усталость и продолжающийся дождь.

* * *

Лесницкий, Приборный и Николай Маевский переоделись в сухое платье и стали горячо обсуждать доклад вождя.

— Какую чудесную силу имеют его слова! Просто наполняешься ею, просто… ну, как вам сказать, — Приборный обвел друзей сияющим взглядов, — сразу чувствуешь свое всестороннее превосходство над врагом…

— Да… И учти, что это начинает чувствовать каждый советский человек. И вместе с этим растет непоколебимая вера великого народа в свою великую победу. С каждым выступлением Сталина, с каждым его словом она растет, крепнет… Помнишь, Сергей, какое впечатление произвела на нас его речь третьего июля?.. Признаться, до нее некоторые плохо себя чувствовали, — Лесницкий повернулся к Николаю. — Отступление, беженцы, бомбежка мостов, парашютный десант. Кое-кто из районных работников пятки смазал. Голова кружилась. И вдруг его речь. Мы с тобой, Сергей, в кабинете сидели, помнишь? Сразу все стало ясным, понятным, что делать, чего ждать… И пошла у нас слаженная жизнь, как того и требовали суровые законы военного времени.

— А какой глубокий анализ событий, а! — сказал Николай. — Выходит, мы ошибались, когда думали, что главная цель врагов — захват нефтяных районов. Ан нет! Москва не дает им покоя. Москву хотят обойти с востока. Главные группировки под Сталинградом и Орлом держат… И знаете, что я понял, товарищи? Хороший «сюрприз» подготовлен немцам под Сталинградом. Сталинский. По всему видно, будет им, как под Москвой, а может, и хуже… И это уже близко…

— Безусловно, — согласился Приборный. — А насчет второго фронта что вы думаете, хлопцы? Рано или поздно, но будет? Та-ак… Сдается мне, — он понизил голос, — что не очень надеется на них Сталин. Черчилли эти, лихо на них, привыкли загребать жар чужими руками.

Лесницкий усмехнулся.

— Пока что, Сергей, второй фронт — это мы. И на нас товарищ Сталин, безусловно, надеется.

В землянку вошел радист.

— Поздравляют с праздником, — высказал догадку Приборный.

— Нет, кажется, что-то другое. Шифр «Б», — ответил Николай, принимаясь за расшифровку. Расшифровывал он минут пятнадцать, не меньше.

Приборный и Лесницкий молча стояли около печки, не сводя с него глаз, и нетерпеливо ждали. Наконец он поднялся.

— Слушайте. «Командиру и комиссару бригады «Днепр». Седьмого и восьмого в районе Лоева через Днепр будет переправляться партизанская рейдовая армия генерал-майора К. Приказываю вам силами всей бригады прикрыть переправу с севера. Парализуйте железную дорогу, оседлайте все дороги на правобережье, установите связь с К. Ружак».

Лесницкий быстро подошел к Николаю, взял радиограмму, прочитал ее сам и передал Приборному. Потом, встав рядом, они долго перечитывали ее вместе.

— Партизанская, товарищи! — взволнованно воскликнул комиссар, обводя друзей радостным взглядом.

— Рейдовая, Павел Степанович, рейдовая, — добавил начальник штаба.

— Армия! Армия! Хлопцы! С этого начинайте! — пробасил командир. — Эх, силища наша! Растет, растет и ширится. Пиши приказ, начальник штаба. Составляй диспозицию, — он открыл дверь и громко крикнул: — Дежурный! Павленко сюда! Пулей!

Его бурная радость передалась Лесницкому и Маевскому.

— Вот это праздничный подарок!

— Внимание, товарищи! Начинаем думать о размещении отрядов. Прошу к карте, — попросил Маевский.

Прибежал запыхавшийся Павленко. Приборный, веселый, взволнованный, поднялся навстречу ему.

— Накормил своих орлов? Дай — им три часа поспать. Да, да, только три. Не удивляйся. Через три часа выступаем. На вот, читай!

Павленко пробежал глазами радиограмму и, удивленно посмотрев на командира бригады, начал читать снова — медленно, внимательно.

— Подробности пока что не рассказывай. Но объясни людям чрезвычайность этого ответственного задания. Выяви больных, выбившихся из сил. Подготовь три пары конных посыльных.

— И сейчас же направь сюда всех коммунистов, — добавил Лесницкий и снова склонился над картой Приднепровья, по которой безостановочно сновал красный карандаш начальника штаба.

XIX