Глубже некуда

— Я знаю, что на самом деле произошло в тот вечер, когда умер ваш брат, — тихо произнесла Изабелла. — И вижу также, что хранимые вами тайны медленно, но верно разрушают вас. Знаете, в старину говорили: «Правда делает нас свободными».

— Вы понятия не имеете, о чем мелете, — возразила Дженни. — Фэллон Джонс убил моего брата.

— А ведь это вы подвергли Фэллона воздействию волшебной лампы тем вечером, верно? — тихо продолжила Изабелла. — Такер не использовал свой талант, чтобы проникнуть в вашу квартиру и установить светильник. Это ведь сделали вы, чтобы Фэллон не смог защищаться, когда ваш брат придет убивать его.

От неожиданности Фэллон словно оцепенел. Но его реакция была ничто по сравнению с реакцией Дженни. Ее словно шарахнули по голове.

— Вы сошли с ума, — прошептала Дженни.

— Я уверена, что Фэллон знает правду. Наверно, он знал ее с самого начала.

— Неправда. — Дженни повысила голос. И обернулась к Фэллону: — Заставь ее замолчать.

— Это не так легко сделать, — заметил тот.

Изабелла сделала шаг к Дженни:

— Не хочу пугать вас, но думаю, что вы не в состоянии продолжать хранить этот секрет. Я уже прежде видела такой пылающий туман. Будь вы социопаткой, проблем бы не было. Психопаты питаются этим пламенем. Но вы-то человек порядочный, и когда-то Фэллон был вам небезразличен, поэтому вы чувствуете этот жар, так ведь? Вы понимаете, что этот огонь творит с вами.

— Замолчите, — воскликнула Дженни. — Просто заткнитесь. Пожалуйста.

Изабелла ничего не сказала. Фэллон не шевелился.

Дженни заплакала. Все в ней, казалось, скрутилось под сокрушительной тяжестью скрываемых ею тайн.

Изабелла подошла и обняла Дженни за плечи. Та несколько секунд сопротивлялась, но потом плотину прорвало. Дженни зарыдала на плече Изабеллы.

Чуть погодя Фэллон предложил безупречный квадрат белого льна. Изабелла слегка улыбнулась. Сколько еще современных мужчин носят свежий белый носовой платок на всякий случай: вдруг им потребуется утешить расстроенную женщину, подумала она. Такой характерный для Фэллона маленький жест. Во многих отношениях он был человеком из другой эпохи, из каких-то мифических времен и мест, где ценились честь и благородство.

— Я поверила ему. — Дженни взяла платок, промокнула глаза и глубоко вздохнула. — Мне так жаль, Фэллон. Но он был моим братом. Я должна была ему поверить.

— Знаю, — сказал Фэллон. — Он ведь был моим другом и напарником. Я тоже хотел ему верить.

Дженни еще раз вздохнула:

— Тебе, наверно, известно все на свете. Ты же Фэллон Джонс. У тебя всегда есть ответы на все вопросы.

— Не всегда, — возразил Фэллон.

— В этом случае, я уверена, что есть. — Дженни взглянула на него. — Ты прав. Тем вечером я включила лампу. И я ее спрятала в коридорном светильнике. На меня она тоже подействовала, но не столь сильно, как на тебя, потому что твой дар гораздо мощнее. Я… я знала, что так и будет.

— Такер сказал тебе, что я один из владельцев клуба и продавал этот волшебный свет в его тайных комнатах, — сказал Фэллон. Констатация факта, а не вопрос.

— Да. — Дженни горько умехнулась: — Это все моя вина. Я в ответе за то, что случилось, потому что в первую очередь именно я создала эти проклятые лампы.

— Зачем? — спросил Фэллон.

— В виде эксперимента, — пояснила его бывшая невеста. Сейчас голос ее звучал ровно и как-то безжизненно. — Слишком много препаратов не действует так, как надо, на тех, кто владеет талантом высокого уровня. Я пыталась придумать, как натуропатическими, то есть природными, методами лечить такие проблемы, как депрессия, усталость и посттравматический стресс у сильных экстрасенсов. Существует много работ на тему, как с помощью света улучшить настроение обычных людей. Я подумала, что возможно есть способ использовать свет из паранормального диапазона спектра на людей со сверхъестественными способностями, чтобы достигнуть подобного положительного результата.

— Ясно, — сказал Фэллон.

— В своей работе я отталкивалась от записок одного своего предка, имевшего спектрально-энергетический талант и жившего в девятнадцатом столетии. И придумала устройство, на основе сочетания различного вида янтаря и кварца, которые природно пара-люминисцируют и пара-фосфоресцируют.

— О, черт, — пробормотала Изабелла. — Какие заумные разговоры. У меня сейчас в глазах помутится.

Дженни не обратила на нее внимания. Она упорно продолжала свою исповедь Фэллону.

— Сами по себе эти камни не дают никакого эффекта, но если их собрать определенным образом и активировать правильным сочетанием зеркал, ну, ты понимаешь, что произойдет. Возникают различные состоянии, начиная от эйфории до галлюцинаций и дезориентации. Действие краткосрочное, но крайне непредсказуемое.

— Признаю, что это не моя область, — сказала Изабелла. — Но теория, на которой основываются ваши исследования, звучит очень интригующе.