Глубже

Он взглянул на спину Эллиот и вздохнул. Ну вот, опять натворил глупостей. Что за идиот! Уилл постарался утешить себя мыслью, что оставаться с ней или с Дрейком навечно совсем необязательно. Единственная цель, которая у него осталась, — разыскать отца, чего бы это ни стоило. Все остальное — приходяще.

Пропитанные водой ботинки громко хлюпали в полной тишине. Дойдя до входа на базу, Эллиот с Уиллом вскарабкались по канату. В комнатах стояла тишина, и мальчик понял, что Кэл, устав от тренировок, пошел спать.

В коридоре Эллиот резко протянула Уиллу открытую руку, отведя глаза. Он остановился, не понимая, что ей нужно, а потом до него вдруг дошло, что она просит вернуть оптический прицел. Он высвободил руку из петли. Взяв прибор, девушка вновь требовательно протянула руку. Он растерялся, но потом вспомнил, что висящую на бедре обойму огневых ружей тоже надо отдать, и развязал узел. Схватив и это, она развернулась и пошла прочь. Уилл остался стоять, пытаясь справиться с чувствами одиночества и сожаления, а вода капала с него на землю.

В последующие недели Уиллу ни разу не пришлось сопровождать Эллиот. Хуже того, на свои «рутинные» вылазки она теперь все чаще приглашала Честера. Уилл с Честером это не обсуждали, но, перехватывая быстрые взгляды своего друга, шепотом переговаривающегося с Эллиот в коридоре, мальчик чувствовал невыносимую боль от того, что теперь остается за бортом. Он ощущал и нарастающую неприязнь к другу, хоть и пытался подавить ее всеми силами. Уилл говорил себе, что Эллиот следовало бы учить его, а не неуклюжего увальня Честера. Но сделать ничего не мог.

Теперь свободного времени было сколько угодно. Больше не нужно было присматривать за братом, который, устав от однообразия комнаты и коридора, теперь ходил взад-вперед в туннеле, начинавшемся прямо за базой. Чтобы заполнить часы, Уилл пытался делать записи в журнале или просто валялся на кровати, обдумывая свое положение.

Он понял, может, с некоторым запозданием, что даже в самых суровых и неблагоприятных условиях, где каждый обязан делать все необходимое для выживания, как бы противно и отвратительно это ни было, уважение и доверие к своим друзьям — важнее всего. Этот принцип не позволял команде распасться. Не подвергай сомнению справедливость Дрейка или Эллиот. Не задумывайся над их приказами. Делай то, что сказали, потому что это для твоего же блага и их тоже.

Но Уиллу также приходилось признать, что у Честера лучше получается повиноваться другим. Похоже, в его душе очень рано сформировалась безоговорочная преданность Дрейку, которую он распространил и на Эллиот.

И Кэл тоже, как и Честер, абсолютно доверял этим двум «вероотступникам». Кэл изменился. Может, так на него повлияло соприкосновение со смертью. Порой в брате Уилла еще вспыхивала прежняя бравада, но он как-то притих и относился к их нынешнему положению даже… стоически.

Уилл выбрал именно это слово, чтобы рассказать, как переменился характер Кэла, делая записи в своем журнале, — он узнал его от отца.

В последующие недели Дрейк регулярно инструктировал их по самым разным вопросам, включая, к примеру, добывание и приготовление пищи. Все началось с той пещерной устрицы, которая в готовом виде чем-то была похожа на очень жесткого кальмара.

Дрейк также брал мальчиков на короткие обходы и учил «полевому делу». Однажды он разбудил их очень рано — как показалось ребятам, хотя время не имело никакого значения в постоянной темноте. Дрейк велел всем троим приготовиться и взял их с собой в туннель, расположенный под базой, в противоположной стороне от Великой Равнины. Они понимали, что эта вылазка ненадолго, так как Дрейк велел захватить только по фляжке с водой и немного продуктов, хотя сам нес целый рюкзак.

Двигаясь по лабиринту проходов, мальчики принялись болтать, чтобы как-то провести время.

— Да они просто дебилы, — вставил Кэл, когда Уилл с Честером обсуждали копролитов.

Это замечание случайно услышал Дрейк.

— С чего ты взял? — негромко спросил он.

Уилл и Честер прикусили языки.

— Ну, — ответил Кэл, к которому явно возвращалась прежняя самоуверенность, — они же просто тупые животные… роются среди скал, совсем как никчемные слизняки.

— И ты серьезно думаешь, что мы чем-то лучше? — продолжал спрашивать Дрейк.

— Конечно.

Встряхнув головой, он повел их дальше, но оставлять слова Кэла без ответа не собирался.

— Они выращивают себе пищу, не обедняя почву, и им не приходится постоянно менять свои участки. И где бы они ни добывали руду, они снова заполняют шахты. Все возвращают назад, потому что умеют быть благодарными Земле.

— Но они же… они всего лишь… — Доводы у Кэла иссякли.

— Нет, Кэл, это мы глупые. Мы — «тупые животные». Выкачиваем все природные ресурсы… потребляем еще и еще… пока вдруг — бац, и они кончились, и тогда берем в руки палки и переходим на новое место, и начинаем все сначала. Нет, копролиты гораздо умнее… они живут в гармонии с окружающим миром. А вы и я… не приспособлены к окружающей среде, мы разрушители. Разве это не глупо?