Глупость или измена? Расследование гибели СССР

«По тревоге, — вспоминает бывший начальник штаба ВДВ генерал Е. Подколзин, — были подняты три десантные дивизии, две из которых в бронежилетах при полном боевом комплекте были высажены в Кубинке и на Чкаловском, а третья, Тульская, переброшена прямо в Москву, в Тушино. Белгородская и Псковская дивизии маршем прошли до МКАД и уже готовились войти в Москву, когда разразился скандал. В Верховном Совете СССР обвинили Горбачёва в том, что он готовит заговор» [2758].

По воспоминаниям Р.Г. Пихоя, именно в эти дни в столице в гостинице «Москва», где жили народные депутаты, вдруг исчезли обычные горничные, вместо них появились «крепкие парни — прапорщики в форме, с пистолетами на поясах» [2759]. А.И. Лебедь утверждает, что некоторые народные депутаты стали спешно покидать гостиницу, «усеяв коридоры оторванными пуговицами и домашними тапочками» [2760]. Р.Г. Пихоя относит эту информацию к жанру «охотничьих рассказов» [2761].

Что скрывалось за этими военными «манёврами» — до сих пор остаётся тайной. Разумеется, ни интервью В.А. Ачалова, который объяснил перемещение войск подготовкой к параду [2762], ни заявление Д.Т. Язова, будто бы десантников перебрасывали для уборки картофеля [2763], не заслуживают доверия.

Ранее уже отмечалось, будто бы ещё в марте А.И. Лукьянов заявил о возможности введения в стране чрезвычайного положения. По этим сведениям, тогда же им были названы условия (если не удастся «обуздать Россию») и ориентировочный срок («сентябрь 1990 г.») [2764].

Отмечая, что «в начале сентября» М.С. Горбачёв собирался в Финляндию, генерал В. Подколзин в уже упоминавшемся интервью заявил: «Ещё за месяц до отъезда (т. е. в начале августа — А.О.) он поставил перед министром обороны Язовым задачу устранить от власти Верховный Совет СССР и ввести в стране военное положение» [2765]. Из этого явствует, что команда о подготовке к этим «военным манёврам» была дана в конце июля — начале августа [2766]. Но с какой целью, можно только предполагать.

Видимо, не понимая смысла игры, в которой ему пришлось участвовать, а, может быть, не желая играть в подобные игры, вскоре после этих событий Д. Язов поставил перед М.С. Горбачёвым вопрос об отставке и начал готовить в качестве своего наследника генерала В.А. Ачалова [2767].

Вероятно, следует отметить, что 9–10 сентября М.С. Горбачёв находился в Финляндии на встрече с Д. Бушем [2768], а в Москве в Верховном Совете Российской Федерации 10 сентября, вопреки первоначальной договорённости, началось обсуждение программы Шаталина — Явлинского, причём уже 11 — го (т. е. фактически почти без обсуждения) она была одобрена [2769].

Само по себе это решение не имело практического значения, так как принятая программа могла быть реализована только при двух условиях: или при участии союзного центра (в его прежнем или обновлённом виде), или же после выхода России из состава СССР.

Дело не только в том, что на территории России имело место сосуществование республиканской и союзной собственности, но и в том, что в руках российского правительства не было ни собственных денег, ни таможен, ни магистрального транспорта, ни энергетики. Да и российские законы по действующей конституции могли иметь силу только в том случае, если не противоречили союзным.

Поэтому принятие Россией программы «500 дней» в условиях конфликта с союзным центром означало не что иное, как заявку на выход из СССР Видимо, в связи с этим в первой половине сентября появились слухи, будто бы ельцинское правительство планирует полностью взять власть на территории России в свои руки [2770].

Тогда же, 10 сентября, «открылась сессия Верховного Совета Союза» [2771], на которой 11 — го Н.И. Рыжков представил доклад «О подготовке единой общесоюзной программы перехода к регулируемой рыночной экономике и выработке мер по стабилизации народного хозяйства» [2772].

«Да, — пишет по этому поводу М.С. Горбачёв, — россияне нарушили договорённости, но зачем же на неверный шаг отвечать столь же неверным действием? Пришлось сделать перерыв в дискуссии» [2773].

Подобная пауза была неслучайной.

Ещё в июле 1990 г. в американском городе Хьюстоне состоялась встреча лидеров «семёрки» [2774], на которой было решено направить в СССР «для ознакомления» с состоянием советской экономики «группу международных экспертов» [2775]. Одновременно в Москву направилась «авторитетнейшая делегация делового мира Соединённых Штатов, возглавляемая двумя министрами» [2776].

13 сентября М.С. Горбачёв принял Государственного секретаря США Д. Бейкера, министра торговли США Р. Мосбахера и «группу ведущих американских бизнесменов» [2772]. В этот же день Р. Мосбахера, американского посла Д. Мэтлока и американских бизнесменов, среди которых были Д. Андреас, К. Дерр, Д. Кендалл, Дж. Мэрфи, принял Н.И. Рыжков [2778].

В связи с этим в обсуждении доклада Н.И. Рыжкова на заседаниях Верховного Совета СССР был сделан перерыв. Обсуждение экономической реформы возобновилось 17 сентября [2779].