Глупость или измена? Расследование гибели СССР

По свидетельству З.А. Станкевича, «4 февраля» «представители Белоруссии, Казахстана, Российской Федерации и Украины» провели в Москве «альтернативную рабочую встречу», «на которой предполагалось руководителям этих республик рассмотреть проект заявления «Об основах Союза суверенных государств». При этом имелось в виду его подписание в «ближайшее время в г. Минске» [2979].

Позднее в интервью итальянской газете «Репубблика», Б.Н. Ельцин заявил, что подобная встреча в Минске имела место [2980]. Он относил её к декабрю 1990 г. Но это, по всей видимости, ошибка.

«В феврале, незадолго до референдума, — пишет А.И. Лукьянов, — пришло «сообщение о том, что руководители России, Украины, Белоруссии и Казахстана направили своих представителей в Минск, чтобы без участия союзного руководства рассмотреть предложения о создании «Содружества», означавшее по сути своей ликвидацию Союза ССР или по крайней мере превращение единого союзного государства в аморфное конфедеративное Сообщество независимых государств» [2981].

Есть основания думать, что минская встреча состоялась не ранее 5 — не позднее 19 февраля. Во всяком случае 20 февраля на совещании в Кремле М.С. Горбачёв заявил: «Ельцин хотел подписать «союз четырёх» (Россия, Украина, Казахстан, Белоруссия), но сорвалось» [2982].

Возникает несколько вопросов. Не было ли связано с подготовкой минской встречи появление 23–25 января на страницах «Российской газеты» договоров России с Белоруссией [2981], Казахстаном [2984]и Украиной [2985], заключённых ещё в ноябре — декабре 1990 г.? Не был ли связан с этой встречей перенос телевизионного выступления Б.Н. Ельцина с 5 февраля сначала на 8 — е [2986], затем на 19 — е февраля? И, наконец, не объясняется ли содержание этого выступления неудачей минской встречи?

По воспоминаниям П. Вощанова, «несколько дней спустя» после выступления Б.Н. Ельцина по Центральному телевидению к нему «обратилось одно из доверенных лиц союзного вице — президента с предложением: надо организовать конфиденциальную встречу Ельцина и Янаева. Мол, Горбачёв ни на что уже не способен… Страна гибнет… Надо спасать…». Однако Б.Н. Ельцин не пошёл на контакт с Г.И. Янаевым [2987].

Иначе освещает этот эпизод А.С. Грачёв. Он утверждает, что «в начале весны 1991 г.» П. Вощанов и Р.И. Хасбулатов сами «вошли в контакт с Г. Янаевым и некоторыми другими будущими путчистами в Горбачёвском окружении и повели разговоры о том, что президент «явно выработался» и больше не тянет, а потому дальнейшее его пребывание на посту становится для всех обременительным». Но договориться им не удалось [2988].

Тогда же в ЦК КПСС был разработан «План действий — 28», который предусматривал меры, направленные на то, чтобы добиться отставки Б.Н. Ельцина на Третьем съезде народных депутатов РСФСР, намеченном на 28 марта. Как пишет Р.Г. Пихоя, «сохранились любопытные рукописные наброски Гиренко, посвящённые данной проблеме и датированные 1 марта 1991 года». «В тот же день руководству ЦК КПСС была направлена записка зам. зав. Отделом ЦК КПСС по связям с общественно — политическими организациями Виктора Мироненко «О некоторых аспектах развития современной политической ситуации в стране», в которой отмечалось, что 1991 г. — это год, когда должен быть решён вопрос: кто кого» [2989].

На этой записке М.С. Горбачёв начертал следующую резолюцию:

«Тов. Ивашко В.А., членам Политбюро, секретарям ЦК КПСС. Записка Отдела по связям с общественно — политическими организациями содержит дельные предложения. Надо буквально мобилизовать всю партию, чтобы реализовать их на практике. Остаются считанные дни, а тут нужна огромная по масштабам организаторская работа, да и расходы немалые (печатание листовок, их распространение и т. д.). Но это — политическое сражение, может быть, решающее… М. Горбачёв» [2990].

1 марта снова поднялась волна шахтёрских забастовок, «инициированных и финансировавшихся, по мнению B.C. Павлова, российским политическим руководством во главе с Ельциным». В ходе этого забастовочного движения зазвучал призыв «переходить под юрисдикцию России» [2991], а также такие требования, как устранение КПСС и отставка Горбачёва [2992].

Невольно возникает вопрос: не являлись ли эти забастовки началом той кампании «гражданского неповиновения», которая была намечена 26–27 января на учредительной конференции Демократического конгресса в Харькове?

5 марта 1991 г. М.С. Горбачёв выступил на совещании первых секретарей ЦК компартий, обкомов, крайкомов и райкомов [2993]и заявил, что в США «вызрела» идея «подмены центра», т. е. перехода в Москве реальной власти от союзного правительства к российскому [2994]. В связи с этим М.С. Горбачёв заявил, что ситуация в России «требует развязки» [2995].