Глупость или измена? Расследование гибели СССР

6 августа в Доме Советов собралась группа народных депутатов России, среди которых находились помощник президента, председатель Комитета Верховного Совета по законодательству СМ. Шахрай и председатель Совета фракций Владимир Новиков. На этом совещании было обращено внимание, что в решении Верховного Совета от 5 июля говорилось: «…перед подписанием текст Союзного договора представить Верховному Совету РСФСР» [3211].

На самом деле решение, принятое Верховным Советом России 5 июля, было более категорическим: «Окончательно согласованный текст Договора представить Верховному Совету РСФСР и после его одобрения поручить государственной делегации его подписать» [3212].

Поэтому участники совещания обратились к Б.Н. Ельцину с предложением: или экстренно созвать сессию Верховного Совета России, или же отложить подписание Союзного договора Россией на осень [3213].

8 августа «Независимая газета» опубликовала «Обращение к президенту России Б.Н. Ельцину», подписанное Ю.Н. Афанасьевым и ещё несколькими членами «Демократической России». Авторы этого обращения вообще ставили под сомнение необходимость подписания Россией Союзного договора, тем более никому не известного [3214].

Видимо, после этого (не позднее 9 августа) Союзный договор был размножен в количестве 50 экземпляров и 10 августа разослан по некоторым ведомствам [3215]. А поскольку 10 — е приходилось на субботу, можно утверждать, что это была экстренная рассылка, и реально Союзный договор мог дойти до адресатов лишь в понедельник.

10 августа Б.Н. Ельцин направил проект Союзного договора в Верховный Совет РСФСР [3216], куда он действительно поступил в понедельник. Когда заместитель председателя Верховного Совета Б.Н. Исаев вместе с председателем Совета республики В.Б. Исаковым по телеграфу поставили в известность об этом находившегося в отпуске и.о. спикера Р.И. Хасбулатова, он предложил договор размножить и передать депутатам, но никаких действий не предпринимать [3217].

В то же время Координационный совет Демократической России обратился к Б.Н. Ельцину с заявлением о необходимости обнародовать окончательный вариант Союзного договора, рассмотреть его в Верховном Совете РСФСР, внести в него коррективы и подписать его прежде всего с Белоруссией, Казахстаном и Украиной [3218].

12 августа к Б.Н. Ельцину обратилась группа народных депутатов России, которую он принял 14 — го [3219]. В тот же день он позвонил М.С. Горбачёву и поставил его в известность, что его команда возражает против намеченного подписания Союзного договора [3220].

Возникло брожение и среди глав союзных республик, с которыми ни сам вопрос о поэтапном подписании Союзного договора, ни дата начала этого процесса, ни его график не были согласованы. В связи с этим они решили собраться 12 августа в Алма — Ате и обсудить все эти и другие вопросы, связанные с подписанием Союзного договора [3221]. М.С. Горбачёв узнал об этом совершенно случайно только 10 числа и добился отмены этой встречи [3222].

Тем временем началось брожение в союзном руководстве.

Ещё 2 августа свои замечания по проекту договора направил М.С. Горбачёву министр финансов В. Орлов [3223]. 9 августа с таким же обращением, правда, на имя Совета Федерации СССР, выступил директор Государственного банка В.В. Геращенко [3224]. 10 — го подобное письмо адресовал союзному президенту премьер B.C. Павлов. «Полагал бы необходимым, — писал он, — до начала подписания Договора собрать Союзную делегацию для обсуждения проекта Договора» [3225]. К письму премьер приложил «Предложения и замечания Кабинета министров СССР к проекту Договора о Союзе суверенных государств» «на четырёх страничках». Ответа от президента не последовало [3226].

Одновременно эти «Предложения и замечания» были направлены А.И. Лукьянову, членам Президиума Кабинета министров и «большой группе министров, возглавлявших основные, ведущие отрасли», после чего 13 августа было решено вынести окончательный проект Союзного договора на рассмотрение Президиума Кабинета министров СССР [3227].

В этот день А.И. Лукьянов имел получасовой разговор с М.С. Горбачёвым, в котором, видимо, посетовал на то, что ему в соответствии с новой процедурой подписания Союзного договора отводится лишь декоративная роль. Ничего более по этому поводу в воспоминаниях Анатолия Ивановича нет [3228].

Итак, с одной стороны, «аналитики» КГБ пришли к выводу о нецелесообразности вводить чрезвычайное положение до подписания нового Союзного договора, с другой стороны, и в лагере российского президента, и среди глав союзных республик, и в союзном центре началось брожение против намеченного на 20 августа за спиной парламентских органов власти подписания нового Союзного договора.

В этот момент, не позднее 14 августа, В.А. Крючков вместо того, чтобы, казалось бы, поддержать подобные настроения и использовать их для давления на М.С. Горбачёва, вдруг превращается в решительного сторонника немедленного введения чрезвычайного положения в стране.