Глупость или измена? Расследование гибели СССР

В связи с этим заслуживает внимания следующий факт. «Когда пришёл Андропов, — признался позднее Ф.Д. Бобков, — мы тогда буквально через несколько месяцев в Институте социологии создали закрытый сектор нашего Пятого управления, послали туда 15 наших офицеров. Во главе отдела встал заместитель директора. На базе этого отдела потом и рос институт» [1018].

Это признание представляет для нас особый интерес, если учесть, какую роль в подготовке и осуществлении перестройки играла возглавляемая Т.И. Заславской Советская социологическая ассоциация. Очевидно, что «социологи» из КГБ имели не только полную информацию о том, что происходило в этой ассоциации, но и могли оказывать влияние на её деятельность.

Сопредседателями клуба стали: Григорий Пельман, Борис Кагарлицкий, Михаил Малютин и Глеб Павловский [1019]. Сразу же следует отметить, что это были совершенно разные люди, которые ранее не знали друг друга. Кто же свёл их вместе?

Г. Пельман, математик по профессии, учился у Т.И. Заславской, был аспирантом Л. Гордона [1020], имел друзей за границей. Один из них, швейцарский профессор Оливье Парио, играл видную роль в IV Интернационале. Когда в Советском Союзе запахло переменами, «троцкисты, готовые работать на дело русской революции», зачастили в Москву. Они познакомили Г. Пельмана с Б. Кагарлицким и Г.О. Павловским [1021].

Борис Юльевич Кагарлицкий родился в 1958 г. в Москве в семье профессора ГИТИСа. Его бабушка, Анна Матвеевна Коллинз, в 1920 — е годы приехала в СССР из Англии. В 1978 — м, будучи студентом, Б.Ю. Кагарлицкий вступил в кружок социалистов, в 1979 г. стал кандидатом в члены КПСС. В 1980 г. его исключили из партии и из института [1022], в 1982 г. арестовали, но вскоре освободили [1023].

А.В. Шубин пишет, что Б.Ю. Кагалицкий подал прошение о помиловании [1024]. В то же время имеются сведения, будто бы на следствии он дал признательные показания [1025]. Говорили даже о его сотрудничестве с КГБ [1026]. По существовавшим до 1917 г. правилам революционной этики после этого Б.Ю. Кагарлицкий обязан был или добиться политической реабилитации, или отойти от общественной деятельности.

Глеб Олегович Павловский в 1973 г. закончил Одесский государственный университет, в январе 1980 г. был арестован, но вскоре тоже освобождён. В апреле 1982 г. его арестовали опять. «После ареста, — вспоминает Г.О. Павловский, — я дал показания на себя и тех, кто уже уехал из СССР. В итоге мне дали пять лет ссылки, но после года тюрьмы мне оставалось сидеть три» [1027].

По окончании ссылки Глеб Олегович появился в столице и «в начале 87 года» стал москвичом [1028]. Любой иногородний знает, что в те времена у него существовало три пути получить столичную прописку: а) женитьба на москвичке, б) обмен жилплощади, в) приглашение на работу в столичное учреждение.

Глебу Олеговичу не понадобилось менять одесскую квартиру на московскую или же вступать в брак. Он, вчерашний ссыльный и арестант, понадобился в редакции журнала «Век XX и мир» [1029], причём в качестве заместителя главного редактора [1030].

В связи с этим следует отметить, что названный журнал издавался Советским комитетом защиты мира и предназначался прежде всего для распространения за границей. Это означает, что его курировали МИД, Международный отдел ЦК и КГБ СССР. Неслучайно редакция журнала располагалась по адресу: улица Горького д. 16/2, там же, где находилась и редакция газеты «Московские новости» [1031].

Если Б. Кагарлицкий и Г. Павловский принадлежали к людям с подмоченным диссидентским прошлым, М.В. Малютин имел безупречную репутацию — он трудился не где — нибудь, а в Московской Высшей партийной школе [1032], т. е. в кузнице столичных партийных кадров.

Так возник тот узкий круг, который оказался у истоков Клуба социальных инициатив.

«Первое своё мероприятие, — пишет А.В. Шубин, — Клуб провёл в октябре 1986 г. — это было обсуждение проекта закона о кооперативах с приглашением видных социологов из Советской социологической ассоциации — Т. Заславской и Л. Гордона». С этого момента Т.И. Заславская «стала патронировать Клуб» [1033].

По свидетельству ГО. Павловского, одним из «теневых» центров, направлявших Клуб социальных инициатив, была квартира историка Михаила Яковлевича Гефтера, которую посещали Лён Карпинский, Виктор Шейнис и некоторые другие представители московской интеллигенции, в том числе уже упоминавшийся историк Ю.Н. Афанасьев [1034].