Глупость или измена? Расследование гибели СССР

«Девизом нового этапа должно было стать, — пишет А.С. Грачёв, — «разгосударствление партии» [1233]. Для этого предполагалось разрешить секретарям партийных комитетов совмещение должностей в Советах. От них «требовалась сущая безделица: пройти через выборы» [1234].

При этом предлагалось принципиально изменить характер самих выборов. Они должны были стать свободными и альтернативными. «С учётом необходимости решительного повышения роли Советов, — отмечалось в «Тезисах», — следует осуществить реформу избирательной системы. Цель её — обеспечить свободное выдвижение кандидатов в депутаты, их широкое и всестороннее обсуждение на собраниях трудящихся и в средствах массовой информации» [1235].

Далее говорилось о введении политических свобод. «Это, — читаем мы в опубликованном документе, — касается создания материальных и правовых условий для реализации конституционных свобод (свобода слова, печати, собраний, митингов, уличных шествий и демонстраций, свобода совести и др.). Это касается и упрочения гарантий личных прав гражданина (неприкосновенность личности, жилища, тайна переписки, телефонных разговоров и др.)» [1236].

В «Тезисах» ничего не говорилось о свободе союзов или партий, но подчёркивалось: «Возникает необходимость в ближайшее время определить правовую основу деятельности общественных организаций, добровольных обществ и самодеятельных объединений. Политический критерий при этом один — заслуживает признания любая общественная деятельность, которая ведётся в рамках Конституции и не противоречит интересам развития советского социалистического общества» [1237].

О том, что «Тезисы» имели не декларативный характер, свидетельствует следующий факт. К 6 апреля 1988 г., когда работа над ними ещё только — только начиналась, уже были «подготовлены проекты законов: о гласности, о средствах массовой информации, о свободе совести, о добровольных общественных и творческих союзах, о порядке проведения собраний, митингов и демонстраций», велась разработка законов о профсоюзах и молодёжи [1238].

Когда американский посол Д.Ф. Мэтлок ознакомился с проектом планируемой политической реформы, он сделал следующий вывод: «Если свобода слова, печати и собраний действительно будет гарантирована, если будут дозволены выборы с многими кандидатами и тайным голосованием, если принципы судебной независимости будут закреплены в законе, тогда — я не сомневался — вскоре придёт конец монополии Коммунистической партии» [1239].

По свидетельству Г.Х. Попова, примерно с весны 1988 г. «началось массовое перемещение детей номенклатуры за границу», что, по его мнению, представляло собой явный «признак того, что партийные бонзы поняли: дело проиграно» [1240].

Действительно ли авторы политической реформы понимали это? Ответ на этот вопрос дают воспоминания Н.И. Рыжкова. «…отними у партии, а точнее у ЦК, обкомов, горкомов, райкомов абсолютную власть в руководстве народным хозяйством — что останется?», — спрашивал он и сам же фактически отвечал на этот вопрос: ничего [1241].

Ещё более откровенен в этом отношении М.С. Горбачёв. Он прямо пишет, что «смысл политической реформы» заключался в отстранении КПСС от власти и иронично характеризует этот шаг как «отречение от престола» [1242].

«Партия, — пишет В.М. Фалин, — отважилась на давно назревший и перезревший акт: она слагала с себя функции, которые по смыслу вещей и по естественному праву должны принадлежать субъектам государственной и экономической власти, а также независимым общественным институтам. В сочетании с признанием за средствами массовой информации права на собственное суждение и отстаивание своих позиций — это создавало предпосылки для перехода к многопартийности» [1243].

«В то время, — отмечает Д. Мэтлок, — я не знал, что Горбачёв намеревался пойти ещё дальше. Он настаивал на признании политического плюрализма и внесении поправок к Конституции с тем, чтобы разрешить многопартийную систему, однако это было отвергнуто Политбюро. По словам Аркадия Вольского, присутствовавшего на заседании в качестве наблюдателя, с Горбачёвым голосовали только Яковлев, Шеварднадзе и Виталий Воротников» [1244].

Отмечая, что накануне XIX конференции речь шла о «постепенном переходе власти от партии к выборным государственным органам, фигурально выражаясь… со Старой площади в Кремль» [1245], М.С. Горбачёв пишет, что эта реформа действительно рассматривалась им как первый шаг на пути к многопартийности» [1246].

Тогда же, в мае 1988 г., из стен возглавляемого В.М. Фалиным АПН вышла записка «Вектор цивилизованного развития». В ней предлагалось не только ввести свободу информации и укрепить силу закона, о чём шла речь в «Тезисах», но и начать одновременный переход к рыночной экономике [1247].

В связи с этим следует отметить, что не позднее 6 апреля 1988 г. уже велась разработка закона о «социалистической собственности» [1248], который, судя по всему, должен был юридически закрепить разнообразие форм собственности в СССР.