Глупость или измена? Расследование гибели СССР

Одновременно предлагалось «развернуть в Верховном Совете СССР работу над проектами законов о молодёжи, о правах профсоюзов, о добровольных обществах, органах общественной самодеятельности и иных самодеятельных объединениях, о печати, других законодательных актов, вытекающих из реформы политической системы», «подготовить к началу 1989 года необходимые материалы по вопросам совершенствования межнациональных отношений в СССР для рассмотрения на Пленуме ЦК КПСС». «До середины 1989 г. осуществить в основном судебную реформу, перестройку деятельности прокуратуры, арбитража, следственных органов, адвокатуры, юридической службы в народном хозяйстве, провести работу по совершенствованию уголовного законодательства» [1360].

Характеризуя значение XIX партийной конференции, М.С. Горбачёв пишет, что она стала «по — настоящему поворотным моментом, после которого перестройка начала приобретать необратимый характер» [1361].

Позднее М.С. Горбачёв заявил: «Мы имели иллюзию улучшить социализм», но «должны были от неё отказаться». Когда же, если верить ему, он и его соратники «избавились» от этой «иллюзии»? Оказывается, «к 1988 году». Поэтому, считает М.С. Горбачёв, «перестройку можно датировать этим временем. Всё остальное — прелюдия перестройки» [1362].

Однако если «к 1988 г.» Генеральный секретарь и его ближайшее сподвижники избавились от «иллюзии» «улучшить социализм», получается, что замышлявшаяся ими политическая реформа была направлена не на совершенствование советской системы, в чём они клялись с высоких трибун, а на её разрушение.

В связи с этим бывший пресс — секретарь М.С. Горбачёва А.С. Грачёв задаётся вопросом: «Могли вчерашний секретарь крайкома, многоопытный функционер, не понимать, что разделить партию и государство, сросшиеся как сиамские близнецы, — значило рисковать, что ни один из них — ни партия, ни государство — не переживёт этой операции» [1363].

Мог ли не понимать этого Михаил Сергеевич? На этот вопрос однозначно можно ответить: не мог. В связи с этим следует привести те возражения, которые он выдвигал в 1984 г., когда данный вопрос был поднят при подготовке нового варианта программы партии. «Ведь у нас, товарищи, — заявил он тогда, — нет механизма, обеспечивающего саморазвитие экономики… В этих условиях, если первые секретари партийных комитетов отдадут экономику на откуп хозяйственникам — у нас всё развалится» [1364].

Так видел он проблему «отречения от престола» четыре года назад. Теперь он пытался убедить своих соратников, всю партию и народ, что это единственный путь к возрождению.

«1 августа, — пишет М.С. Горбачёв, имея в виду 1988 г., - я поехал в отпуск, как всегда в Крым» [1365]. Вместе с ним отправился и А.С. Черняев. «С 1 августа по 4 сентября, — пишет Анатолий Сергеевич, — я провёл с Горбачёвым в «Заре», т. е. уже на новой даче в Крыму. Той самой форосской, которой через три года предстояло так своеобразно «прославиться» [1366].

Несмотря на то, что к тому времени М.С. Горбачёв, по его признанию, разуверился в социализме, 7 августа 1988 г. он начал готовить брошюру под названием «О социализме». Одна из мыслей брошюры — показать, что перестройка направлена на то, чтобы «раскрыть потенциал социалистического строя» [1367].

Так Генеральный секретарь продолжал дурачить не только свою партию, но и всех советских людей.

Главные его усилия в тот момент были направлены на то, чтобы «разработать концепцию преобразования партаппарата, и в первую очередь — самого Центрального Комитета» [1368]. В результате на свет появилась записка от 24 августа 1988 г. «К вопросу о реорганизации партийного аппарата». В ней «передача функций по оперативному управлению экономикой от соответствующих отделов ЦК правительству» связывалась с сокращением партийного аппарата [1369]. Речь шла об увольнении «700–800 тыс. человек» [1370], в том числе половины работников аппарата ЦК [1371], которых к осени 1988 г. насчитывалось 3215 человек: 1940 «ответственных» и 1275 технических сотрудников [1372].

5 сентября М.С. Горбачёв вернулся в Москву [1373], 8 сентября его записка была рассмотрена и одобрена на заседании Политбюро [1374].

Характеризуя эволюцию М.С. Горбачёва, В.И. Воротников пишет: «…считаю, что именно в 1988 г. он окончательно встал на путь переориентации перестройки» [1375]. К этим словам следует сделать только одно уточнение: не окончательно, а открыто. Одновременно, по словам В.И. Воротникова, М.С. Горбачёв начал менять отношение к своей прежней команде и избавляться от прежних соратников.

«Это, — подчёркивает В.И. Воротников, — стало особенно явно проявляться после марта 1988 г., когда уже складывается новая команда «единомышленников». Эту ситуацию почувствовал и я. Отношение ко мне стало меняться. От былых откровенных, дружеских бесед, советов не осталось и следа… Так Генеральный секретарь предал всех до одного, с кем начинал в марте 1985 г. Так реализовал «новое мышление» в кадровой политике Политбюро ЦК его генсек» [1376].