Читаем Глупые игры... в Любовь (СИ) полностью

Глупые игры... в Любовь (СИ)

Хоть убей, хоть выброси…

***

Вдруг отстранился (нехотя, медленно; через силу) –

резко дернул, чиркнул зубами себе по запястью.

Темно-бурая, гадкая кровь тут же выступила наружу.

- Пей, - едва слышно прошептал, - ткнул в лицо, прижал к губам.

Попытка отодвинуться, выбраться - но еще сильнее сжал, придавил меня к стене (подхватил удобнее, чтобы не выскальзывала).

Вода, струйками тонкими, колкими (вырываясь из дождика) жадно впивалась, касалась плеч, рук, лица Доминика. Быстро извиваясь, убегала прочь. Скатывалась вниз.

И сейчас, бездушно разбавляя собой багровую жизнь,… в пурпурные фронтолизы, пыталась забрать, отобрать его,

моего Бельетони,

у меня.

- ПЕЙ! – злобно ткнул запястьем мне в рот. Вплотную притиснул к губам рану.

Горькая, вязкая, едкая… кровь стала медленно (вперемешку с водой) заполнять мой рот.

Несмелый глоток…

еще,

и еще,

и еще…

***

Отстранился. Бережно опустил на пол.

Короткий взгляд в глаза.

Ласковый, нежный поцелуй в губы (слизав остатки крови)…

- и вышел прочь.

Исчез, исчез, оставив меня одну.

- Доминик!

(казалось, крикнула сама себе)

Дурная, охмеленная, пьяная,

смирившись, прижалась спиной к стене.

Лицо под струи горячей воды.

Тяжелый вдох.

Что это было?

И…, главное, зачем?

Глава Двадцать Четвертая

***

Гори оно все… синим пламенем.

Натянула на себя ночную рубашку - и кулем завалилась в кровать.

Спать. Я буду СПАТЬ!

***

- ТЫ ЧЕГО РАЗЛЕГЛАСЬ? – от дикого визга меня подкинуло на месте.

- Какого лешего? – пробурчала себе под нос и накрылась сверху одеялом (спряталась).

- ВСТАВАЙ, я сказала! – резко дернула на себя, едва не разорвав пододеяльник.

- Отвали! Я спать хочу!

- Я тебе сейчас высплюсь! Одним махом! Встала и пошла в теплицу.

- ЧЕГО? – удивленно уставилась на Морену (забыв про сон).

Ехидная улыбка заплясала на ее лице.

- В теплицу. Матушка Жаклин рада будет тебя видеть там… целый месяц, дорогуша. И главное, - вдруг приблизилась; глаза в глаза (да так близко, что я чувствовала ее ядовитое дыхание), - заступника твоего больше нет. А значит – я с тебя три шкуры сдеру.

Резко отстранилась. Разворот – и пошла на выход.

(на мгновение застыла у дверях)

- Через пять минут жду внизу, - (прошипела, не оборачиваясь), - иначе месяц вырастет в два. А мало – то и в три. Я тебя перевоспитаю.

- Эт еще кто кого! – только и успела гаркнуть вслед (но та уже скрылась; искренне надеюсь, что все же услышала…)

Э-э-э… а теперь, рассудок, поподробнее.

Какого еще такого… защитника у меня больше нет?

***

Нервно потирая глаза, я пыталась прийти в себя.

Битый час торчу здесь, пикирую в отдельные стаканчики рассаду томата.

Боже, какой же это – идиотизм!

Честно, после таких мучений – спокойно смотреть на помидоры не смогу. Да что помидоры? Вообще на зелень. Уже мерцает она перед глазами, едва прикрываю веки.

Ну, де Голь. Как же я тебя ненавижу!

Ух!

Защитник…

И снова я возвращаюсь к этой теме. Нет, конечно, догадки есть. Но почему «его больше нет»? Что случилось?

***

Странное чувство пустоты, страха, волнения… засели внутри меня.

Почему сегодня на обед… Доминик не явился?

Что случилось?

- Амели…

- Да?

- А…, - (вот черт! и какие же правильные слова подобрать, чтобы не вызвать подозрения).

- Слушаю, - мило улыбнулась девушка в ответ и спешно протиснулась в проход (на ступеньки, дабы вовремя покинуть трапезную).

… и я пытаюсь не отставать (скривилась в мучениях; черт! черт! как спросить?)

- А Бельетони бастует?

- Не поняла?

(аааа, Амели! чего тут не понять! ты что, издеваешься надо мной?)

- На обед не пришел.

- Ах, это. А ты не слышала?

- Нет, - (да уж, глупее вопрос не придумать; коль слышала бы – хрен спросила!)

- Уехал Бельетони вчера.

- Как УЕХАЛ?

- Вот так. Вчера покинул Эйзем.

- Надолго?

- Может, и навсегда, - невольно скривилась и вздернула плечиками (вдруг на мгновение застыла, дабы мы поравнялись, и тихо, вкрадчиво прошептала на ухо). – Поссорились они с Матушкой-настоятельницей.

- Клариссой?

- Клариссой. Когда-то уже было такое.

- И?

- И закончилось тем, что Доминико из Ордена был изгнан, и на Эйземе с тех пор… лишь как гость.

- Дык, а разница?

- Большая. Орден больше не подписывается за его поступки, не защищает, не поддерживает в начинаниях. Чужой человек.

- Подумаешь, - (невольно развела руками и нервно скривилась – невелика потеря). – Так что… и теперь, в этот раз, все так серьезно?

- Думаю, что… да.

***

Злилась ли я на Бельетони?

События так быстро развиваются, сваливается все на мою голову, что уже не знаю что и к чему.

Люблю, люблю этого чертового уродца. И готова все прощать.