Глупые игры... в Любовь

Нехотя (или это было показательное нежелание?) оторвался от чтения. Невнятный, раздраженный взгляд.

— Привет, — едва слышно прошептал… еще мгновение — и снова прилип к строчкам.

Возмущение, обида, ОБИДА разрывала все внутри (невольно сложила руки на груди крест на крест).

— Что читаешь?

(тяжелый вдох)

— Сверженные жизни.

(а посмотреть на меня так и не удосужился)

— И как? Интересно?

Вдруг резко выстрелил взглядом. Раздраженно скривился.

— Что ты от меня хочешь?

(проглотила, проглотила удар; еще держусь)

— Я, просто, спросила про книгу.

Вдруг встал, выровнялся возле меня. Короткое движение — и грубо пнул мне в грудь фолиант, запихнув в сцепленные руки.

— На! Сама почитай. А от меня… ОТСТАНЬ!

Резко пошагал прочь.

— Да она мне и нафиг не нужна! — гневно зарычала вслед (тут же беря книгу в руки и едва сдерживаясь, чтобы не вышвырнуть ее долой).

Замер на мгновение. Разворот.

Глаза в глаза.

— Тогда что ты от меня хочешь?

— Ничего, — презрительно фыркнула и пошагала к ступенькам (спуску на первый этаж).

Едва поравнялись, едва я попыталась злобно задеть его плечом (хоть так отомстить), как Доминик ухватил меня за локоть и немного подал назад, представив насильно пред собой.

Лицом к лицу.

— Что ты из себя корчишь? А? Или тот факт, что тебя тягал вампир, добавило тебе шарму? Или вы с ним только… "устно" общались?

(и не двусмысленное движение рукой, пошлый намек)

Ну, сука!

Со всей дури замахнулась и горько, дерзко, ненавистно вписала ему (так, что даже ладонь моя завыла от боли) пощечину.

Мгновение на осознание произошедшего —

… и вдруг схватил меня за запястье (сдавив до тихого хруста). Гневно зарычал в лицо.

— Еще раз такое сделаешь — и я тебе ГОЛОВУ оторву.

Злобно дернулась, вырвалась я (то ли он отпустил). Замерла, застыла, шумно дыша, давясь яростью.

Но продолжения не было. Резкий разворот — и Бельетони тут же пошагал от меня прочь.

Ну, ублюдок!

НЕНАВИЖУ!!!!!!

Собрав остаток сил, схватив поудобнее (для точного удара) книгу,

… запустила ее ему в затылок.

Поймал, поймал, урод.

А я соплю, соплю от злости. Лицо скривилось в ненависти.

Зубы гневно чиркают друг о друга…

За долю секунды приблизился. Схватив за горло, дико сжал и в миг прибил к стенке стеллажа.

(задыхаюсь; задыхаюсь, но взглядом все еще пытаюсь разорвать своего врага)

— Ты что себе позволяешь? Думаешь, я буду с тобой играться? Сучка дранная.

— ОТПУСТИ НЕМЕДЛЕННО! — вдруг из-за спины раздался гневный приказ.

Матушка Жаклин.

Подчинился. Разжал. Рука обвисла. Шаг назад.

— Не попадайся мне больше на глаза, — уже более сдержано прорычал Доминик и пошел прочь.

Все в сборе? Матушка и мой "надзор" уже стояли рядом.

Собралось еще несколько зевак, дабы не пропустить такое чуткое представление.

Ну, ну.

— Морена, это ты так справляешься?

— Простите, — торопливо (виновато) прошептала та и тут же, схватив меня за локоть, потащила куда-то за собой.

На первый этаж. А затем, по подземному переходу, в соседнее здание.

Едва спустились в подвальные коридоры, как вдруг застыла, застыла "Надзирательница". Резкий рывок — и (все еще держа локоть) развернула меня к себе лицом.

Еще мгновение — и дикий удар, ПОЩЕЧИНА влипла мне в лицо, так что я невольно попятилась назад, тут же жадно схватившись за щеку.

— Ты что творишь, малолетка безмозглая? Думаешь, буду терпеть такое твое поведение?

Залезла на второй этаж без спроса, устроила драку…

Хотела, хотела, было, что-то ответить ей…, как вдруг мой взгляд невольно уловил незваного гостя. Буквально мгновения — и я узнала.

Доминик.

Боль, ненависть, ОТЧАЯНИЕ И ОБИДА тут же взорвались внутри. Машинально, почти неосознанно — резкий разворот и побежала в другом направлении.

Прочь. Прочь.

НЕ-НА-ВИ-ЖУ!

* * *

Морена самодовольно захихикала и гордо выровнялась во весь рост.

— Беги, беги…

Но буквально короткое движение — и кто-то схватил ее за горло, локтем сдавив, душа, выдавливая остатки жизни.

Прижатая спиной к инквизитору, не могла понять, что происходит. Кто это.

Но вот, вот оно. Вот — прозрение…

Тихий, подобно шипению смерти, шепот заставил поежиться от ужаса и страха.

Мерно, холодно, с тактом и расстановкой… чеканились слова Палача.

— Е-ще раз, де Голь, тронешь ее — и я тебя разорву на КУСКИ. Ты знаешь, за мной — не станется.

Выпустил, пнул от себя, как гадкую, мерзкую вещь (так что та невольно подалась вперед, и, не удержав равновесия, шлепнулась на пол; жадно потирая рукой горло, все еще пыталась понять, что происходит).

Короткий, холодный, пренебрежительный взгляд на девушку — и Доминик пошел прочь.

Глава Двадцатая

Спустилась в какой-то подвал.

Вокруг — глухой полумрак.

Жадно притиснулась щекой к холодной, влажной, каменной стене.

Глубокий вдох — и медленно сползла вниз. Расселась на ступеньках.

Обхватила голову руками и тихо заныла. Без слез. Без истерик.

Пустой, отчаянный, смиренный стон.

Остыть. Остыть и прийти в себя. Успокоиться.

Полное уединение — идеальный вариант.

В голове по кругу вертелись мысли, воспоминания о том, что сегодня произошло.

Безумный, БОЛЬНОЙ день.