Гнев

– Да, взяла. Она тогда строила инсталляцию на главной площади Тарота. Поставила огромный стеклянный куб, наполнила его водой и запустила туда сотни рыб, самых разных… Она доставала рыбу из аквариума, отрубала ей голову и бросала обратно, говорила, что так освобождает их. Живая рыба пожирала останки только что убитой, она назвала этот перформанс «Любовь а-ля рюс». Поставила экраны по всему Тароту и вела прямую трансляцию. У нее были, разумеется, сподвижники, Мира была рождена для революции, не для любви, как я хотел думать. Так начался протест против моей матери, которого никто не ожидал. А я, дурак, тогда никак не мог понять, откуда у нее деньги на инсталляцию. Базиль сказал, что Долорес была уверена: Мира не случайно оказалась в Тароте. Отец Миры был алмазным дельцом в Африке, Долорес вбила себе в голову, что это он подослал Миру – выведать секреты Хранителей. Ну вот и все. Остальное случилось само собой.

* * *

Гай закрыл глаза и снова увидел лицо Тамерлана в тот вечер. Он сидел у себя, когда на дверь обрушился град тумаков. Когда Гай открыл, братец ворвался, оттолкнул его, стал ходить по кабинету, скидывая книги с полок, переворачивая бумаги на столе:

– Где она? Где ты ее прячешь? О, я так и знал! Я все понял, когда ты промазал в перевозчика в поезде. И даже раньше, когда увидел, как ты смотришь на ту японку. Просто не мог поверить, что ты посмел! Посмел украсть книгу. Ты…

Гай какое-то время смотрел на брата, потом взял со стола пистолет и молча направил на Тамерлана. Тамерлан повернулся, увидел пистолет и замер на секунду, но только на секунду – и следом осклабился:

– Да ты не сможешь, слюнтяй. Мама права, лучше бы ты родился бабой.

– Это ты убил Миру?

– Господи, Гай, это просто смешно – быть таким неженкой в этом мире. Ах, зачем убивать кролика, ах, мне не нравится жить в Тароте…

– Заканчивай эту гнилую дискуссию, Тамерлан. Это ты убил Миру.

– Да даже если и я, – он презрительно скривился. Мира… их столько было у тебя. Почему именно эта? Что в ней такого особенного? Глупая девка, которая и на девку не походила. Тощая, не в ладах с головой. Решила, что может вмешиваться в ход вещей. Мать знала, если Мира умрет, ты повзрослеешь. И ты повзрослел. Возможно, она даже обрадуется, что ты украл книгу. Хоть на что-то способен…

– Зачем ты пришел, Тамерлан?

– Мы ведь всегда ненавидели друг друга, с самого рождения? – Тамерлан прищурил глаза и стал похож на змею перед броском.

Гай помнил, что следом за этими словами брат накинулся на него, сбил с ног, начал душить. В этой неразберихе Гаю показалось, что он как будто потерял сознание на мгновение, а потом грохнул выстрел.

– Я долго сидел в темноте, без единой мысли, одна только оглушительная тишина. Потом сходил за бензином, все загорелось мгновенно. Жаль книг…

Гай потряс головой и как-то странно посмотрел на Амико:

– Скажи, а твой босс мог сказать Тамерлану, что это я украл книгу?

Амико нахмурилась:

– Если это так, наши дела не очень.

– Я сперва подумал, что это ты.

– Я? – Амико попыталась вырваться из его объятий. Он удержал ее.

– Прости меня. – Он притянул ее к себе, целуя волосы, плечи, лицо. – Ты была такой холодной последнее время и я подумал… Прости меня. Я – дурак.

Какое-то время они молчали, время шло, наконец, Амико очнулась:

– Пора возвращаться. Давай уедем прямо сейчас? Все закончилось…

– Нет, Амико, так просто из Тарота не уедешь.

Амико покачала головой, медленно встала, отряхнув хвою с ко-лен, закинула меч на плечо и повернулась к тропе.

И в этот момент они оба увидели ее.

* * *

Лора стояла на узкой кладбищенской тропинке явно давно и смотрела на них со злым восторгом.

– Как ты убил его? – спросила Лора, по птичьи вытягивая вперед шею, ее подбородок слегка дрожал.

Гай молчал.

– Как?!

– Я не убивал его. Мы подрались, и пистолет выстрелил. Это случайность. Он сказал, что убил Миру, – соврал Гай, не успевая просчитать, что и как он скажет матери, и пытаясь выиграть время для маневра.

Но Лора поверила.

Гай держал Амико за руку и очень спокойно произнес:

– Давай заключим взаимовыгодную сделку.

– Это будет сложная сделка. – Лора поджала губы и скрестила руки на груди.

– Хорошо, расскажи мне, как все будет. Но ты только выиграла от смерти моего брата.

– Допустим, ты прав. Бедняжка Тамерлан. – Она ухмыльнулась: – Думаешь, просто благодарности будет достаточно, чтобы покрывать твои делишки?

– Наши цели совпадают, Лора. Живой Тамерлан выгоднее для тебя, чем живой Гай.

– Да? – Лора хмыкнула презрительно. – Ты свалишь при первой удобной возможности. А вот если я сдам тебя Долорес…

Он перебил ее:

– Лора, Долорес не будет с тобой торговаться, если ты просто мяукнешь, что о чем-то знаешь, что может быть ей интересно – я тебе не позавидую. Она не оставит тебе и копейки, если все откроется. И никогда публично не признает, что ее сын – братоубийца. Я останусь на месте Тамерлана, а от тебя она избавится при первом удобном случае, как когда-то от Миры. По закону, при разводе ты ничего не получишь. И тебе никто не поверит. Подумай, у кого в кармане вся пресса, которая выставит тебя помешанной.